альтернативный перевод Кастанеды

[Nancy]

Путешествие в Икстлан. Конец. Часть 3

Дон Хуан рассматривал меня.
- Что было потом, дон Хенаро? – спросил я.
- Я продолжал путь, – ответил он невыразительно.
Казалось, он закончил свое повествование и ничего не хотел добавить.
Я спросил его, является ли предложение еды характерным для фантомов.
Ответа не было. Тогда я поинтересовался более серьезно и настойчиво - имееться ли среди
мазатеков обыкновение отвергать еду или сильно тревожиться  на продовольственную тему.
Он сказал, что тон их голоса, тревога, которую он нес собой, манера в которой эти фантомы
говорили о еде, были их признаками; и он понял это потому, что его союзник ему помогал. В одиночку он бы никогда не заметил этих особенностей.
- Были ли эти фантомы союзниками, дон Хенаро? – спросил я.
- Нет. Это были люди.
- Люди ? Но ты сказал, что это были фантомы.
- Я сказал, что они уже не были реальными.
Долгое время мы хранили молчание.
- Какой был конечный результат этого опыта. Дон Хенаро ? – спросил я
- Конечный результат ?
- Скажем. Когда и как ты, наконец, прибыл в Икстлан?
Оба одновременно согнулись от смеха.
- Следовательно, это было бы для тебя конечным результатом, – прокомментировал дон Хуан, - в таком случае никого финального результата не было в путешествии Хенаро. Хенаро всё еще на пути в Икстлан. Дон Хенаро посмотрел на меня пронзительным взглядом и быстро повернул голову глядя вдаль  по направлению на восток.
- Я никогда не приду в Икстлан – сказал он.
Его голос был твердый, но гибкий, почти журчание.
В моих ощущениях ...  в моих ощущениях я иногда бываю в одном шаге от  него.
Но никогда не достигаю его. На моем пути не встречается  даже мест.  Ничто уже не будет тем же.
Дон Хуан и дон Хенаро переглянулись. Было что-то очень грустное в их глазах.
- На моем пути в Икстлан я встречаю только фантомов. – мягко сказал дон Хенаро
Не поняв к чему это относилось, я взглянул на дон Хуана.
- Все те, с кем Хенаро встречается на своей дороге в Икстлан - есть эфемерные существа.
Объяснил дон Хуан. Ты, например, фантом. Твои чувства и твоя тревога - те же что и у людей.
Поэтому он сказал, что встречает только путников фантомов на своём пути в Икстлан.
Внезапно я понял, что путь дон Хенаро, был только метафорой.
-Тогда его путь в Икстлан не реален, – сказал я.
- Он реален! -вставил Хенаро. - Путники не реальны.
Он указал кивком головы на дон Хуана и выразительно сказал:
- Это единственный, кто реален.  Мир реален, только когда находишься с ним.
Дон Хуан улыбнулся.
- Хенаро тебе рассказал свою историю, – сказал он, - потому, что вчера ты остановил мир и он думает, ты так глуп, что не понял этого. Я ему сказал, что пока еще рано и рано или поздно ты 
увидишь каким-либо способом, и тебе предстоит  встреча с союзником, если она состоится,  и   
ты будешь бороться с ним, что бы удержать. Если переживешь шок, который будет наверняка, -
останешься жив и будешь жить как воин, ты ощутишь, что находишься в неизвестной земле, и как
это естественно для всех нас, первым желанием будет вернуться в Лос-Анжелес. Однако не будет
способа вернуться в Лос-Анжелес и все, что там осталось, будет потеряно навсегда.  В это время для будущего мага без посторонней помощи становится ясно, что все то, что он любил, ненавидел или хотел, осталось позади.  Но эти человеческие ощущения не умирают и не меняются и маг начинает путь к дому зная, что его не достигнет, понимая что никакая сила на земле, и даже сама его смерть, не приведет его к месту, вещам и людям, которых он любил. Это есть то, что Хенаро тебе пытался сказать.
Объяснение дон Хуана было как катализатор и внезапно всё впечатление истории дона Хенаро
коснулось меня, и я начал понимать, что она относилась к моей собственной жизни.
- И все люди, которых я люблю, – спросил я дон Хуана, - Что будет с ними?
- Они останутся  позади, - ответил он.
- Нет способа вернуть утерянное?  Можно что-то вернуть и продолжить путь?
- Нет. Союзник тебя перенесет в другой мир
- Но я могу вернуться в Лос-Анжелес? Нет?  Могу сесть на автобус или самолет  или пойти пешком. Лос-Анжелес остался на месте. Нет?
- Определенно, – сказал дон Хуан смеясь, - И также Мантека или Темекула или Тиксон
- Или Текате, – добавил дон Хенаро очень серьезно.
- Или Черные камни или Транкюитас, – добавил дон Хуан серьезно.
Дон Хенаро добавил много имен, так же сделал дон Хуан; Оба увлеклись забавным перечислением невероятного числа городов и населенных пунктов
- Схватка с союзником  изменит твою идею мира, – сказал дон Хуан, - эта идея есть всё и, когда
она изменится, мир так же поменяется.

 Перев. с англ. - К: "София", 2003

- А что было потом, дон Хенаро? - спросил я.
- Я продолжил путь, - ответил он.
Казалось, рассказ его окончен, и ему нечего добавить.
Я спросил, говорило ли то, что они предлагали ему пищу, о том, что это - призраки.
Он не ответил. Я допытывался, нет ли у индейцев-масатеков обычая прятать еду или сильно беспокоиться по этому поводу.
Он ответил, что дело не в этом. Тон их голоса, их настойчивость в попытках его заманить и то, как они говорили о еде, выдавало их. Ему помогал союзник, поэтому он смог увидеть, что это - призраки. Он сказал, что самостоятельно никогда не заметил бы этих особенностей.
- Призраки были союзниками, дон Хенаро? - спросил я.
- Нет, они были людьми.
- Людьми? Но ты же сказал, что они были призраками...
- Я сказал, что они более не были настоящими. После встречи с союзником не осталось ничего настоящего.
Мы долго молчали.
- И каким же был конечный результат твоего опыта, дон Хенаро? - спросил я.
- Конечный результат?
- Я хотел сказать: когда и как ты наконец добрался до Икстлана?
Они оба расхохотались.
- То есть для тебя это был бы конечный результат... - произнес дон Хуан. - Пусть так. В таком случае путешествие Хенаро не имело конечного результата. И не имеет до сих пор. И не будет иметь никогда. Потому что Хенаро все еще находится на пути в Икстлан...
Дон Хенаро пронзительно взглянул на меня, а потом отвернулся и стал смотреть на юг.
- Я никогда не дойду до Икстлана, - твердо, но очень-очень тихо, едва слышно проговорил он. - Иногда бывает - я чувствую, что вот-вот, еще немного, еще один шаг - и я дойду. Но этого не будет никогда. На моем пути не попадается даже ни одного знакомого знака или указателя, который был бы мне привычен. Ничто больше не бывает прежним, ничто не остается тем же самым.
Дон Хуан и дон Хенаро переглянулись. Глубокая печаль была в их взглядах.
- И только призрачные путники встречаются мне по пути в Икстлан, - мягко сказал дон Хенаро.
- Все, кого встречает Хенаро по пути в Икстлан - лишь эфемерные существа, - объяснил дон Хуан. - Взять, например, тебя. Ты тоже - лишь призрак. Твои чувства и желания - это преходящие чувства и желания человека. Они эфемерны, и, заставляя тебя суетиться и запутываться во все новых и новых проблемах, исчезают, рассеиваясь как дым. Вот он и говорит, что по пути в Икстлан встречает лишь призрачных путников.
Я вдруг понял, что рассказ дона Хенаро о путешествии в Икстлан - сплошная метафора от начала и до конца.
- То есть твое путешествие в Икстлан - не настоящее? - спросил я.
- Путешествие-то - настоящее! - возразил дон Хенаро. - Путники - не настоящие.
Он кивнул в сторону дона Хуана и выразительно произнес;
- Вот он - настоящий. Только он один. Только когда я с ним, мир становится реальным.
Дон Хуан улыбнулся:
- Хенаро рассказал тебе свою историю, потому что вчера ты остановил мир. Он думает, что ты также и видел. Но ты такой лопух, что этого не заметил. А я говорю ему, что ты очень странный, но все равно рано или поздно научишься видеть по-настоящему. В любом случае, в следующий раз, когда ты увидишь союзника, если такое, конечно, случится, ты должен будешь вступить с ним в борьбу и его покорить. Если ты выстоишь, а я в этом ни минуты не сомневаюсь, так как ты силен и живешь жизнью воина, так вот, если ты выстоишь, ты останешься в живых, но окажешься на совершенно незнакомой земле. И тогда тебе захочется вернуться домой, в Лос-Анжелес. Это естественно. Первая реакция любого из нас в этом случае - поскорее вернуться домой. Но обратной дороги нет, и домой нам не дано вернуться уже никогда. И ты вернешься в Лос-Анжелес. То, что осталось там, позади, - потеряно навсегда. К тому времени ты, несомненно, уже станешь магом. Но это тебе не поможет. В той ситуации для любого из нас имеет значение лишь один-единственный непреложный факт: все, что мы любили и что ненавидели, все, чего желали и за что цеплялись, все это осталось далеко-далеко позади. Но чувства человека не умирают и не меняются. Поэтому маг отправляется в долгий путь домой, зная, что никогда не дойдет и что на земле нет силы, способной возвратить его в те места и к тем людям, которые им любимы. Этого не может сделать даже смерть. Вот о чем Хенаро тебе рассказал.
Объяснение дона Хуана сработало наподобие катализатора. Я соотнес сказку дона Хенаро со своей жизнью, и тут меня проняло.
- А как же те люди, которых я люблю? - спросил я у дона Хуана. - Что будет с ними?
- Они останутся позади.
- Есть ли способ их вернуть? Может, я могу спасти их и взять с собой?
- Нет. Союзник швырнет тебя в неведомые миры. Только тебя одного.
- Но я же могу поехать в Лос-Анжелес! Могу ведь, да? Купить билет на автобус или на самолет и вернуться. Ведь Лос-Анжелес останется там же, где был, верно?
- Безусловно, - засмеялся дон Хуан. - И Мантека, и Темекула, и Туксон.
- И Тэкатэ, - очень серьезно добавил дон Хенаро.
- И Пьедрас Нэграс, и Транкитас, - с улыбкой сказал дон Хуан.
Дон Хенаро добавил еще несколько названий, дон Хуан - еще, и так они все перечисляли и перечисляли замысловатые и смешные названия городов и поселков.
- Когда союзник закружит тебя, изменится твое восприятие мира, - сказал дон Хуан. - А восприятие - это все. Изменится оно - изменится сам мир.

[свернуть]

 English version

"What happened after that, don Genaro?" I asked.
"I kept on walking, " he said factually.
It seemed that he had finished his tale and there was nothing he wanted to add. I asked him why was the fact that they offered him food a clue to their being phantoms. He did not answer. I probed further and asked whether it was a custom among Mazatec Indians to deny that they had any food, or to be heavily concerned with matters of food. He said that the tone of their voices, their eagerness to lure him out, and the manner in which the phantoms talked about food were the clues-and that he knew that because his ally was helping him. He asserted that by himself alone he would have never noticed those peculiarities. "Were those phantoms allies, don Genaro?" I asked.
"No. They were people."
"People? But you said they were phantoms."
"I said that they were no longer real. After my encounter with the ally nothing was real any more."
We were quiet for a long time.
"What was the final outcome of that experience, don Genaro?" I asked.
"Final outcome?"
"I mean, when and how did you finally reach Ixtlan?"
Both of them broke into laughter at once.
"So that's the final outcome for you, " don Juan remarked.
"Let's put it this way then. There was no final outcome to Genaro's journey. There will never be any final outcome. Genaro is still on his way to Ixtlan!" Don Genaro glanced at me with piercing eyes and then turned his head to look into the distance, towards the south.
"I will never reach Ixtlan, " he said. His voice was firm but soft, almost a murmur. "Yet in my feelings . . . in my feelings sometimes I think I'm just one step from reaching it. Yet I never will. In my journey I don't even find the familiar landmarks I used to know. Nothing is any longer the same."
Don Juan and don Genaro looked at each other. There was something so sad about their look.
"In my  I find only phantom travelers," he said softly. I looked at don Juan. I had not understood what don Genaro had meant.
"Everyone Genaro finds on his way to Ixtlan is only an ephemeral being, " don Juan explained. "Take you, for instance. You are a phantom. Your feelings and your eagerness are those of people. That's why he says that he encounters only phantom travelers on his."
I suddenly realized that don Genaro's journey was a metaphor. "Your  is not real then, " I said.
"It is real!" don Genaro interjected. "The travelers are not real."
He pointed to don Juan with a nod of his head and said emphatically, "This is the only one who is real. The world is real only when I am with this one." Don Juan smiled. "Genaro was telling his story to you, " don Juan said, "because yesterday you stopped the world, and he thinks that you also saw, but you are such a fool that you don't know it yourself. I keep on telling him that you are weird, and that sooner or later you will see. At any rate, in your next meeting with the ally, if there is a next time for you, you will have to wrestle with it and tame it. If you survive the shock, which I'm sure you will, since you're strong and have been living like a warrior, you will find yourself alive in an unknown land. Then, as is natural to all of us, the first thing you will want to do is to start on your way back to Los Angeles. But there is no way to go back to Los Angeles. What you left there is lost forever. By then, of course, you will be a sorcerer, but that's no help; at a time like that what's important to all of us is the fact that everything we love or hate or wish for has been left behind. Yet the feelings in a man do not die or change, and the sorcerer starts on his way back home knowing that he will never reach it, knowing that no power on earth, not even his death, will deliver him to the place, the things, the people he loved. That's what Genaro told you."
Don Juan's explanation was like a catalyst; the full impact of don Genaro's story hit me suddenly when I began to link the tale to my own life.
"What about the people I love?" I asked don Juan. "What would happen to them?"
"They would all be left behind, " he said.
"But is there no way I could retrieve them? Could I rescue them and take them with me?"
"No. Your ally will spin you, alone, into unknown worlds."
"But I could go back to Los Angeles, couldn't I? I could take the bus or a plane and go there. Los Angeles would still be there, wouldn't it?"
"Sure, " don Juan said, laughing. "And so will Manteca and Temecula and Tucson."
"And Tecate, " don Genaro added with great seriousness.
"And Piedras Negras and Tranquitas, " don Juan said, smiling.
Don Genaro added more names and so did don Juan; and they became involved in enumerating a series of the most hilarious and unbelievable names of cities and towns.
"Spinning with your ally will change your idea of the world, " don Juan said. "That idea is everything; and when that changes, the world itself changes."

[свернуть]

 Spanish version

-¿Qué ocurrió después de eso, don Genaro? -pre¬gunté.
-Seguí caminando -respondió sin énfasis.
Al parecer, había terminado su relato y no había nada que deseara añadir.
Le pregunté por qué el hecho de que le ofrecieran comida era indicativo de su condición de fantasmas.
No contestó. Inquirí más a fondo y quise saber si, entre los mazatecos, era costumbre negar la comida, o preocuparse mucho por asuntos alimenticios.
Dijo que el tono de las voces, la ansiedad por lle¬várselo consigo, y la manera en que los fantasmas hablaban de comida, eran las indicaciones; y que él supo eso porque su aliado lo ayudaba. Afirmó que, por sí solo, jamás habría notado esas peculiaridades.
-¿Eran aliados esos fantasmas, don Genaro? -pre¬gunté.
-No. Eran gente.
-¿Gente? Pero usted dijo que eran fantasmas.
-Dije que ya no eran reales. Después de mi en¬cuentro con el aliado, ya nada fue real.
Guardamos silencio un rato largo.
-¿Cuál fue el resultado final de aquella experien¬cia, don Genaro? -pregunté.
-¿Resultado final?
-Digo, ¿cuándo y cómo llegó usted por fin a Ixtlán?
Ambos echaron a reír al mismo tiempo.
-Conque ése es para ti el resultado final -co¬mentó don Juan-. Digamos entonces que no hubo ningún resultado final en el viaje de Genaro. Nunca habrá ningún resultado final. ¡Genaro va todavía camino a Ixtlán!
Don Genaro me miró con ojos penetrantes y luego volvió la cabeza para observar la distancia, hacia el sur.
-Nunca llegaré a Ixtlán -dijo.
Su voz era firme pero suave, casi un murmullo.
-Pero en mis sentimientos . . . en mis sentimientos pienso a veces que estoy a un solo paso de llegar. Pero nunca llegaré. En mi viaje, ni siquiera encuen¬tro los sitios que conocía. Nada es ya lo mismo.
Don Juan y don Genaro se miraron. Había algo muy triste en sus ojos.
-En mi viaje a Ixtlán sólo encuentro viajeros fantasmas -dijo suavemente don Genaro.
No entendí a qué se refería. Miré a don Juan.
-Todos aquellos con los que Genaro se encuentra en su camino a Ixtlán son nada más seres efímeros -explicó don Juan-. Tú, por ejemplo. Eres un fantasma. Tus sentimientos y tu ansiedad son los de la gente. Por eso dice que sólo se encuentra viajeros fantasmas en su viaje a Ixtlán.
De pronto me di cuenta de que el viaje de don Genaro era una metáfora.
-Entonces, su viaje a Ixtlán no es real -dije.
-¡Es real! -repuso don Genaro-. Los viajeros no son reales.
Señaló a don Juan con un movimiento de cabeza y dijo enfáticamente:
-Éste es el único que es real. El mundo es real sólo cuando estoy con éste.
Don Juan sonrió.
-Genaro te contaba su historia -dijo- porque ayer paraste el mundo, y él piensa que también viste, pero eres tan tonto que tú mismo no lo sabes. Yo le digo que eres un ser muy raro, y que tarde o tempra¬no verás. De cualquier modo, en tu próximo encuen¬tro con el aliado, si acaso llega, tendrás que luchar con él y domarlo. Si sobrevives al choque, de lo cual estoy seguro, pues eres fuerte y has estado viviendo como guerrero, te encontrarás vivo en una tierra des¬conocida. Entonces, como es natural para todos no¬sotros, lo primero que querrás hacer es volver a Los Ángeles. Pero no hay modo de volver a Los Ángeles. Lo que dejaste allí está perdido para siempre. Para entonces, claro, serás brujo, pero eso no ayuda; en un momento así, lo importante para todos nosotros es el hecho de que todo cuanto amamos, odiamos, o desea¬mos ha quedado atrás. Pero los sentimientos del hombre no mueren ni cambian, y el brujo inicia su camino a casa sabiendo que nunca llegará, sabiendo que, ningún poder sobre la tierra, así sea su misma muerte, lo conducirá al sitio, las cosas, la gente que amaba. Eso es lo que Genaro te dijo.
La explicación de don Juan fue como un cataliza¬dor; el pleno impacto de la historia de don Genaro me golpeó súbitamente cuando empecé a relacionar el relato con mi propia vida.
-¿Y las personas que yo quiero? -pregunté a don Juan-. ¿Qué les va a pasar?
-Todas se quedarán atrás -dijo.
-¿Pero no hay manera de recuperarlas? ¿Podría yo rescatarlas y llevarlas conmigo?
-No. Tu aliado te llevará, a ti solo, a mundos desconocidos.
-Pero yo podré volver a Los Ángeles, ¿no? Podría tomar el autobús o un avión e ir allí. Los Ángeles seguirá allí, ¿no?
-Seguro -dijo don Juan, riendo-. Y también Manteca y Temecula y Tucson.
-Y Tecate -añadió don Genaro con gran se¬riedad.
-Y Piedras Negras y Tranquitas -dijo don Juan, sonriendo.
Don Genaro agregó más nombres y lo mismo hizo don Juan; ambos se dedicaron a enumerar una serie de hilarantes e increíbles nombres de ciudades y pueblos.
-Dar vueltas con tu aliado cambiará tu idea del mundo -dijo don Juan-. Esa idea es todo, y cuan¬do cambia, el mundo mismo cambia.

[свернуть]

[FREYA-333]

У нас на сайте тоже кстати имеется такая тема. Один наш очень скурпулезный единомышленник переводит отрывки из книг К.К. Можете посмотреть, если интересно в теме "Переводы оккультной литературы" .

[fidel]

FREYA-333 перевод в котором allie перводится как олли
наскока я знаю самый первый из росийских переводов КК
не помню его автора к сожалению Лучше юзать софийский

[fidel]

Пока ненси решила отдохнуть от переводов хотел бы рассказать об одном нюансе
Во всех росийских переводах выражение аsseblagе point  переводится как точка сборки.
Я всегда считал что так и есть но просматривая испанский вариант Огня изнутри
обнаружил что там используется выражение EL PUNTO DE ENCAJE а это не точка сборки
а скорее "точка встраивания" и у слова ENCAJE нет синонима "сборка".
Открутив в обратную сторону посморел слово assemblage - оно  имет массу значений
Осонвное конечно "собирание" но у него есть еще значение "монтаж" у которого есть значение "встраивание".
Таким образом получаем некоторую неопределенность и какой вариант выбрать сказать непросто.

[fidel]

Хотел бы что бы мы вместе перевели начальные строки стихотворения Ромена Хименеса
Hora inmensa (видимо Необозримость времени)
приведенный в седьмой книге КК

Испанский вариант

Sólo turban la paz una campana, un pájaro. . .
Parece que los dos hablan con el ocaso.

Es de oro el silencio. La tarde es de cristales.
Mece los frescos árboles una pureza errante.
Y, más allá de todo, se sueña un río límpido
que, atropellando perlas, huye hacia lo infinito. . .

[свернуть]

Английский вариант

Only a bell and a bird break the stillness...
It seems that the two talk with the setting sun.
Golden colored silence, the afternoon is made of crystals.
A roving purity sways the cool trees, and beyond all that, a transparent river dreams that trampling over pearls it breaks loose and flows into infinity.

[свернуть]

Вариант русского первода

Только птичка и колокол нарушали безмолвие...
Казалось, они беседуют с заходящим солнцем.
Золотистое молчание — вечер, сотканный из хрусталя.
Странствующая чистота развевает прохладные деревья,
И над всем этим прохладной реке снится,
Что она, попирая жемчуг,
Вырывается на свободу,
И тонет в вечности.

[свернуть]

мне русский перевод кажется крайне неточным
поэтому я переведу чуть позже но надеюсь на помошь потому что переводить Хименеса непросто
Сразу замечу что русский вариант повторяет вариант на английском
Но на инглише деревья не "развеваются" а раскачиваются а река не тонет а ну скажем течет, струится в бесконечность
Наиболее  страным мне кажется бродячая чистота раскачивающая деревья 
Название стиха не ни английский ни русский вариант не переводят
Hora inmensa -

Спойлер

hora 1. 1) час a todas horas, cada hora — постоянно, всегда ¿qué hora es? — который час? ¡en hora buena! — в добрый час! la última hora — смертный час dar la hora — бить (о часах) 2) время, пора a la hora (dada) — точно, в срок, вовремя dar hora — указать время (срок) 3) часослов 2. теперь, в настоящее время - horas muertas •• última hora — последние известия (в газете) a la hora horada — точно в назначенное время llegar a la hora del arriero (del burro) — опоздать, прийти к шапочному разбору hora 1) час de hora en hora — каждый час 2) часовой пояс Вся статья >> hora I ; , , разновидность эпилепсии (болезнь домашних птиц) Вся статья >> hora 1) час 2) время • por hora trabajada — (в расчёте) за час работы

inmenso огромный, обширный; безмерный inmenso 1) безмерный; безграничный; необъятный 2) огромный; громадный; обширный

[свернуть]

видимо что то типа Бесконечное "теперь". Безмерное время
что нибудь надо выбрать

[fidel]

продолжение поста
Три начальные строки относительно понятны и перведены вполне адекватно

Спойлер

Sólo turban la paz una campana, un pájaro. . .
Parece que los dos hablan con el ocaso
Es de oro el silencio. La tarde es de cristales.

[свернуть]

Только колокол и птица нарушают спокойствие
Кажется что эти двое беседуют с закатом
С золотым безмолвием хрустального вечера

(не самый лучший вариант но приблизительно)
дальше начинаются проблемы

Mece los frescos árboles una pureza errante

Я бы перевел как:

Колыхание тонких деревьев чистая иллюзия

слово "errante" можно конечно пытаться первести как блуждание но это никак не вяжется во фразу
у него есть неосновной смысл errar - ошибаться, заблуждаться -  я считаю нужно выбрать его в смысле "иллюзорность"
следующая строка

Y, más allá de todo, se sueña un río límpido

я бы первел ее как

И возможно сон о прозрачной реке

[Кактус]

Птица и колокол тают в безмолвии,
Звуки с лазурью заката сплетая.
Таинство вечера - призрачность золота -
В листьях прохладных струится и тает...
Тает как сон. Этот сон переменится.
Берег лаская в безумном дурмане,
Быстрый поток серебрится и пенится.
Вечно спешит, чтоб уснуть в океане...

[fidel]

Кактус да ты аказывается паэтический кактус

[fidel]

Да просто Ом меня сегодня вдохновил

капрофилия ?

[fidel]

не пытаясь соревноваться с кактусом :

только птица  и колокол нарушают молчание
кажется эти двое говорят с закатом
в золотом безмолвии хрусталного вечера
колыхание молодых деревьев почти иллюзия
и в ней греза чистой реки бегущей по жемчужинам
в бесконечность

ждем других попыток

[Заза]

И только колокол и птичка нарушают тишину,
Кажется, что они оба с закатным Солнцем говорят.
В оттенках злата тишина, и вечер соткан из кристаллов.
Блуждающая чистота хладны качает дерева,
А за всем этим вся в мечтах бежит прозрачная река,
В мечтах, что жемчуга поправ, она прорвётся в безконечность...

[Nancy]

Only a bell and a bird break the stillness...
It seems that the two talk with the setting sun.
Golden colored silence, the afternoon is made of crystals.
A roving purity sways the cool trees, and beyond all that, a transparent river dreams that trampling over pearls it breaks loose and flows into infinity.

лишь колокол и птица нарушали молчание
казалось, они прощались с уходящим солнцем
тишина звенела золотом, кристаллами - полдень
блуждающая чистота стирала очертания деревьев
вдали от всего этого прозрачная река перекатывалась по перламутру жемчуга
теряя границы, сливаясь с бесконечностью

[Nancy]

"Is it possible that warriors are only preparing themselves for death?"   
"No way" he said gently (Don Juan) patting my shoulder.
"Warriors prepare themselves to be aware, and full awareness comes to them only when there is no more self-importance left in them.
Only when they are nothing do they become everything." Огонь изнутри.Глава 8

- Возможно ли, что воины только и делают, что готовят себя к смерти?
- Ничего подобного, - мягко сказал Дон Хуан, похлопав меня по плечу.
Воины готовят себя к тому, чтобы быть осознанными, и полная осознанность приходит к ним только, когда в них больше нет чувства собственной важности. Только когда они – ничто, они становятся всем.

[Майор Хурменко]

Личность человека - это суммарный объем его личной силы. И только этим суммарным объемом определяется то, как он умирает. {кн3 гл 14}

Смотрим английский текст:

A man is only the sum of his personal power, and that sum determines how he lives and how he dies.

Человек является только суммой своей личной силы, и эта сумма определяет как он живет и как умирает.

Забавно что из софийского перевода можно сделать вывод, что воины занимаясь накоплением личной силы, усиливают свою личность.

[Nancy]

Хименес продолжение стиха..

лишь колокол и птица нарушали молчание
казалось, они прощались с уходящим солнцем
тишина звенела золотом, кристаллами - полдень
блуждающая чистота стирала очертания деревьев
вдали от всего этого прозрачная река перекатывалась по перламутру жемчуга
теряя границы, сливаясь с бесконечностью
Одиночество! Одиночество! Все прозрачно и тихо...
лишь колокол и птица нарушали молчание
любовь далеко... Покой и безмятежность
на сердце легко... ни печали, ни радости
забыты цвета, потоки ветра, мелодии и запахи
покой в озере незыблемых чувств
лишь колокол и птица нарушали молчание
похоже, вечность коснулась их рукой