Трещина

[fidel]

Когда то очень давно написал этот мелкий рассказик по реальным воcпоминаниям
Сейчас это все ушло в прошлое и поэтому неактуально и уже не часть моей ЛИ
Поэтому я не ощущая какой то связи с этим запощу
может кому то будет полезно                                                                                             

           Капуста

           Не есть ли я кочан капусты ? Вы спросите меня чем же я пишу.
           Ничем, слова проступают на внутренней поверхности листьев и я
           их ощущаю поверхностью. Конечно можно верить что это именно я
           заставляю их проступать , но тогда почему только на внутренней
           стороне ? Что мне стоит проявить их на внешней поверхности ?
           Это знает даже кочан - когда имеешь дело с внешней поверхностью
           поднимается ветер и может оборвать все листья а пока я еще не
           перебрал и половины. Не понежился в каждом из них новом свежем
           не проводил его чувством времени. Пожухлые листья защищают от
           ветра они мои щиты и в то же время они пожухлые и готовые отпасть
           дают мне надежду что внутри меня где то там в глубине есть
           кочерыжка. Что будет когда все листья унесет ветер ?
           Если кочерыжка не завянет то я стану единым неделимым монолитным
           то есть абсолютом Об этом мечтает каждый кочан я знаю об этом хотя
           я и не видел ни одного кочана До сих пор листья скрывают меня от
           ветра, холода и от других кочанов. Будем ждать и наблюдать за словами
           и картинками.

           Оборотень

           Не есть ли я оборотень ? Только не пугайтесь ради бога пока я
           пишу я не в состоянии обернуться. Не прерываясь я буду писать
           а вы не будете бояться Но когда я остановлюсь я могу почувствовать
           запах другого.Он придет и вышибет мою бедную кроличью
           почти душонку и поселится в сердце. Иногда он прячется в мозгу и
           тогда придут кристально чистые но непонятно откуда взявшиеся
           мысли.Взять нож и воткнуть в маячущую перед глазами спину.
           Зачем ? Этот вопрос не возникает Мысли чисты и не замутнены
           смыслом. Может он демон ? Я называю его оборотень потому что
           он смотрит моими глазами он даже для окружающих пытается
           казаться мной. Только не трогайте его не заглядывайте в глаза.
           Иначе он за вас зацепится. Для него вы сущности чужого мира.
           Простите что я позволяю ему являться но мне очень хочется
           посмотреть на вас его глазами Может быть когда нибудь я приручу
           его и научу всяким забавным трюкам Только бы отрешиться от
           абсурдности того что я делаю.


           Лабиринт

           Может быть я лабиринт ? Да пожалуй я лабиринт по крайней мере
           при слове лабиринт у меня возникает то же самое впечатления как
           и от моих мыслей. Когда ходишь около лабиринта он может показаться
           таким маленьким и безобидным. Господи это можно обойти вокруг за три
           минуты Но лабиринт не снаружи а внутри Надо еще не прпустить вход
           а то все время будешь ходить вокруг да около Вот и вход Ничего
           кроме странного чувства что я уже не принадлежу внешнему миру
           Вход надвигается это он меня втягивает или я его ? Да он еще и
           составлен из прозрачных цветных перегородок с рисунками.
           По краям на нем изображены детали прошлого ближе к центру детали
           будущего. Хочется выбрать себе что нибудь получше и побродить
           в нем. Счастливый но не конец Удачный но не поворот В самом центре
           что то очень интересное. Пожалуй мне туда пока рано и вам возможно
           тоже. Ага внешний мир виден все явственнее. Надо вспоминать иначе
           не выйдешь. Вот он я люди как я счастлив вас опять видеть !

           Сон

           Кто то включил комп и кивком показал что на экране нечто интересное
           Кто это был ? Лица я не видел. На экране были горы. Несколько вершин
           Я естественно не удержался что бы не пролететь над ними вырулив крутым
           виражом. Горная цепь не была длинной потому что вираж вынес меня прямо
           к подъезду моего дома. На скамейке знакомая компания пила и разговаривала
           Крайний поднял глаза и увидеk меня. Заслуженное но скромное чувство
           гордости моими достижениями анполнило меня и я пореял над ним на разных
           высотах. "Ты в осознанном сне ?" спросил завсегдатай скамейки. "Да"-
           гордо и с достоинством ответил я. "А мы тут вот бухаем, базарим"
           Я с уважением хотя и с некоторым сочувствием выразил свое восхищение.
           "А ведь занятие любовью мещает осознанным сновидениям" - поддержал
           беседу алкаш. "Да" согласился я что бы не ударить в грязь лицом, а сам
           уже прикидывал эксперимент, заключающийся в том что бы трахнуться на лету
           и проверить влияние этого действа на качество полета.


           Перпендикуляр

           Да не удивляйтесь я перпендикуляр. Пять секунд назад я был паралелью
           а сейчас мне пришлось бы повернуться боком что бы увидеть вас.
           Наверно я поворачиваюсь по давней привычке к паралельности и еще
           чтоб не потеряться. Очень странное впечатление вы производите когда
           видишь вас из перпендикулярной плоскости. Несколько человек
           с огромным упорством толкают нечто облеченное для них смыслом.
           Сейчас я развернусь и попробую пройти мимо них и тоже
           толкнуть это. Забавно кто то даже отреагировал и эта штука немного
           сместилась
           в моем направлении но очень трудно толкать что то двигаясь поперек.
           Еще один заход. Я пересекаюсь на секунду с этой странной конструкцией
           и толкаю ее. Эй! Не уводите ее в сторону я же промахнусь.
           Ну вот утащили. Надо попробовать паралелизоваться что бы догнать их.
           Ага вот я уже ощущаю смысл того что они делают и говорят.
           Но силы делать что то уже нет Помолчу.


           Дежавю

           Вы еще не утомлены мной ? Если утомлены то послушайте о моем двойнике.
           К сожалению не могу вам сказать где он живет да и живет ли он ?
           По крайней мере иногда он просыпается и цепляется за первую попавшуюся
           чепуху. Он начинает об этом думать а поскольку мы с ним одно и то же
           я вижу его мысли но с изнанки. Иногда я вижу во сне его спину
           уходящую в некий пролом. Его мысли это мой сон.
           Реальность видит сон. Сон видит реальность. Возможно когда нибудь я войду
           в эту трещину что бы встретиться с ним лицом к лицу. Вы наверно хотите
           знать почему я еще здесь. Это потому что он еще там.


           Конец

                                                                                                 

[Теплее]

Фидель, пасиб огоромное! Оч понравился рассказик. Ощущается удивительная легкость и гениальная простота.
У меня всегда получалось гораздо более тяжеловесно. Даже неловко после такого шедевра что-то еще постить. Ну есть рассказик по мотивам сновидений. Запощу.

Японец - не подарок

Мы с другом поднимались на четвертый этаж, потому что мне сказали, что в квартире меня ждет сюрприз.

«Странно, – подумала я, – бабушка давно умерла, квартиру продали. Какой там может быть сюрприз?»

В двери торчала записка. Вытащив ее, я пошарила по карманам и нащупала ключи, которые лежали там, будто со студенческих времен, когда мы жили здесь с бабушкой. Справившись со старым замком и нерешительно войдя внутрь, я включила свет в длинном коридоре, друг аккуратно прикрыл двери.

– Ну что там? – кивнув на записку в моих руках, заинтересованно спросил он

Схватив двумя пальцами кончик бумаги, я взмахнула запиской, пытаясь ее развернуть. Неожиданно для самой себя и быстро отпрянувшего друга я вытряхнула из бумаги черное облако пыли, которое тут же превратилось в человека, внешне похожего на японца.

Так я его мысленно тут же и назвала – японец. Человек, медленно поворачивая голову, как–то официально глянул на нас обоих и торжественно протянул мне черный футляр:

– Вот тот сюрприз, о котором вас уведомили, – промолвил он.

В футляре лежала настоящая серебряная флейта. «Дорогущая, – подумала я, отложив футляр на тумбочку и собирая детали флейты воедино – жаль, что не умею играть. Что мне с ней делать?..»

Молчаливое недоумение повисло в воздухе. Его разрядил мой друг, обратившись к японцу:

– Если мы в магическом времени, не покажите ли вы нам какое–то настоящее, – друг потряс руками, словно держал в них уникальный арбуз, – магическое действие?

Японец вежливо попросил у меня флейту и, неуверенно повертев ее в руках, вдруг взял ее задом наперед и со всей мочи стал дуть в раструб, извлекая из него неприятное громкое шипение.

«Он еще меньше моего знает, как играть на флейте», – с этой мыслью откуда–то появилась несвойственная мне самоуверенность, и я резко протянула руку, чтоб забрать флейту обратно. Но то ли рука перестала меня слушаться, то ли воздух стал гуще, движение давалось мне с огромным усилием. Я заметила, как от медленного взмаха моей руки очертания коридора поплыли, словно они были отражениями в киселе, который я взбаламутила. Но мне было не до коридора, потому что я ощущала, как зародившееся где–то в области живота агрессивное чувство поднимается по мне вверх, переходит в руку и быстро течет к ладони, собираясь в плотный сгусток. Мой друг, следивший за моим, видимо, безумным взглядом, словно в замедленной съемке сорвался с места и в невероятном прыжке на лету схватил вырвавшийся из моей ладони шарик металлического цвета.

Японец перестал дуть в раструб флейты и улыбнулся, осматривая нас. Мы с другом застыли, оба с протянутой рукой. На ладони друга дрожал шарик, похожий на ртутный. Японец поднес раструб флейты к дрожащему шарику и тот, завибрировав сильнее, втянулся внутрь инструмента.

– Теперь полный комплект, – прокомментировал японец, – флейта обрела душу.

Мы вздохнули с облегчением, будто на нас снизошла какая–то новая ясность, хотя толком ничего не было ясно.

– Что произошло? – пролепетала я.

– Как же?...– с азартом глянул на меня японец. – Магическое действие!

Повернувшись к другу, японец потряс руками, пародируя его:

– Настоящее! Магическое действие невозможно показать, но возможно ощутить как исходящее изнутри собственного существа. Это и произошло с вами только что. Правда, я вам на этот раз немного помог, став музицировать вне правил и вне здравых представлений о том, как надо играть на флейте.

Друг пошевелил пальцами, словно ощупывал воздух, проверяя его на плотность, ощущая, что пространство вернулось в обычное состояние.

– Не понимаю, как вам все–таки это удалось? – спросил он

– Оставьте сети заученных правил и не пытайтесь накинуть на пространство новые. Следуйте не правилам, а потребности погрузиться в жизнь без оценок и понимания. Когда необъясняемое необъясняемо, каждый из вас изнури себя может наблюдать магическое действие, изучить и потом даже воплощать его.

– Воплощать? То есть, когда мы в сновидении воздействуем на видимое, меняем его, например, превращая ужасающих монстров в безобидных плюшевых зверюшек, мы совершаем магическое действие? – спросил мой друг.

– Не совсем, – ответил ему японец, – вы чаще всего заменяете одно представление другим, но не видите сущности того, что возникает перед вашим взглядом, не видите движение энергии. Магическое же действие – это когда, например, перед тобой в сновидении появляется ужасный монстр, и при этом ты видишь движение энергии, видишь, каким образом монстр порожден изнутри тебя самого и, соответственно, ты можешь поглотить его обратно.

– Хм... – засомневался друг, – разве все монстры, увиденные мной в сновидении – мое порождение? Разве нет монстров, которые являются чем–то внешним, не зависящим от меня?

– Ты прав, не все монстры порождены тобой. Но монстру не повезло, если он столкнулся с мастером осознания, потому что силой своего видения мастер вернет любого монстра в изначальное. При этом мастер будет ощущать, что и этот монстр тоже порожден его сознанием. Так уж устроено человеческое восприятие, что ощущает все только изнутри себя.

Японец стал растягивать слова как лектор для конспектирующих студентов:

– Силой собственного видения поглощая монстра, сотворенного внешней для мастера силой, мастер может объединять силу монстра со своей, превратив встретившуюся ему энергию в магическую способность. Так восточные мастера превращали монстров в дакини, то есть в свои магические силы и умения.

Видимо, глаза наши расширились, потому что, глядя на нас, японец смешливо хмыкнул. Мне было как–то неловко спрашивать, но я все же решилась:

– Значит, силой видения, я могу и вас, простите, поглотить?

– Само собой, – улыбнулся японец, – только хотел предупредить...

Он вытащил из кармана белоснежный батистовый платок и стал протирать и без того блестящую флейту, возможно, чтоб стереть с нее свои отпечатки пальцев:

– Я вижу, как сеть правил опять окутывает тебя. И если я сейчас вновь совершу магическое действие, то для тебя я исчезну, – японец стал медленно поворачивать флейту в руках, любуясь ее блеском, – молниеносно исчезну, растворюсь в воздухе. У тебя пока не хватает скорости внимания, чтоб следить за моими магическими действиями, вернее, чтоб следить за движениями энергии. Поэтому тебе для начала надо отделить свое сознание от пра–а–вильных схем, понимаешь? Перестань следовать за своими представлениями. Когда, преодолев их гипнотическую силу, ты увидишь меня изнутри себя, как движение энергии, тогда я буду тут же поглощен твоим сознанием и визуально я для тебя опять же исчезну.

Японец засунул платок в карман и многозначительно щелкнул пальцами:

– Понимаешь – и так исчезну и так исчезну. Но между двумя «так» – огромная разница. В первом случае произойдет замещение представлений: вот я есть, и вот меня нет. А во втором случае произойдет объединение силы твоего сознания с силой, которая меня сотворила.

Он сделал паузу, как бы давая нам время, чтоб мы глубже прониклись его словами. Хитро улыбнувшись, японец добавил, обращаясь ко мне:

– Мастер осознания – человек действия, и видение – это действие изнутри. Освоив видение, ты научишься играть на флейте. Посвятив себя музицированию, ты сольешься с флейтой и изнутри самой себя добудешь серебро флейтовых звуков.

С этими словами японец бережно отдал мне флейту:

– На, держи свой артефакт. Желаю магических действий!

Он озорно подмигнул и неожиданно исчез, растворившись в воздухе.

[fidel]

Спасибо Теплее очень здорово
Знаомая насновидела

В комнату вошел человек и остановился. С порога дул сильный ветер,
колебались занавески, солнце било через запыленное стекло прямо в глаза.
Мягко подпрыгнув, человек завис в воздухе и медленно поплыл к окну.
Несколько раз его относило в сторону резкими порывами ветра,
но он упорно возвращался, не прекращая двигаться и наконец выбросив
вперед правую руку схватился за оконную ручку и застыл параллельно полу.
Тело человека начинало размягчаться, ветер свободно колыхал слабые кости,
изгибая их в разные стороны. Несколько раз ветер прекращался и
человек безвольно повисал на оконной ручке, уронив ноги на прохладный
каменный пол. Но вот снова воздух начинал двигаться вокруг, и ноги
подбрасывало вверх и человек трепыхался как громоздкое темное 
покрывало на прищепке. Потихоньку руки его слабели и вот
пальцы окончательно разжались, человека отбросило далеко назад
и понесло упругими потоками воздуха по гулким коридорам большого дома

[ui]

дайка и я в трещину засуну:

Фидул, раздув свою нижнюю губу до такой степени, что соседская собака, прижавшись к его дверям, от страха, надула литра полтора, прищурился и затих.
Теплая жидкость просочилась ему под дверь и распространила по всей комнате жуткий резкий запах.
Фидул посмотрел себе под ноги: «Что за чертовщина здесь происходит?». Его губа висела сантиметрах в двух от пенистой жидкости, едва ни касаясь ее. «Пора подтянуть грудь» - подумал было он, как вдруг раздался телефонный звонок.
- Алло, могу я услышать Вову?
- Пастите фы ашиплись!
- Хули шепелявишь, сука, я тебя сразу узнал!
Покрывшись холодным потом, Фидул резко положил трубку и плюхнулся на пол, разбрызгав дела соседской Жучки. «Дрянь, ей Богу!» - подумал он и злобно ударил кулаком в дверь.
Его грудь, достигавшая 6 размера, чесала его волосатый живот, то и дело цепляясь за пирсинг. Тонкие ножки, которые, казалось, вот-вот надломятся, носили на себе 96 килограмм отборного дерьма небольшого роста.
- Прости Вова, но при твоих 150 костюм моего мужа тебе не подойдет – крикнула из кухни соседка Клава.
«Ну, что за народ!?» - возмутился он – всюду лезут.
Через час он соизволил выбраться на кухню. Присел возле окна и подпер руки подбородком, разместив их на столешнице, всюду покрытой многодневными крошками.
- Клаа-ваа! – протянул он – давай вместе Теодора вспомним!
- Будет тебе, Теодора вспоминать, вчера только Маврикий поминали.
- Плохо мне, Клава.
- Пойди помойся, бритву приручи. 45 а все еще как дитя малое.
- Горе на мне повисло, рок тяжелый. Уж такую печаль в себе ношу! Прокляла меня старуха в детстве, с тех пор нет мне покоя.
- Слышали мы эту историю. Поинтересней что-нибудь придумай.

Плотно поужинав жареным картофелем с укропом и маринованным чесноком, отправился Фидул в свои покои, ловить мимолетные сны.
За стеной храпела полу глухая Клавдия, то и дело попердывая в накаленный июльский воздух.
- Стерва, чтоб тебя!

________________________
Всю ночь его мучили кошмары. То чернобровая фея в красном корсете манила к себе оголенными ягодицами, то рыжеволосый карлик в кожаном плаще бегал за ним по темным переулкам, то вдруг он видел себя огромным воробьем в клюве которого трепыхалась сексапильная блондинка. Все это, обильно сдобренное тремя дозами осточертевшей спермы, превратило Фидулово утро в незапланированный нервный срыв.
- Чертовы бабы! – он подскочил на постели и простынею вытер пот со лба. «Не хватало еще заболеть!» - Лоб оказался горячим. За градусником пришлось волочиться на кухню. Где-то в пенале между банками с крупой и сухофруктами валялся драгоценный футлярчик.
В кромешной тьме, безнадежно нащупывая стены, то и дело спотыкаясь на разбросанных Жучкой игрушках, шел Фидул проверять свое здоровье.
- Уйди! Уйди, тварь! – под ногами крутилась Жучка, покусывая Фидула за пятки. Так и не успев добраться до выключателя, Фидул с грохотом уронил свои 96 перед кухонной плитой. На шум выскочила Клава. Вся растрепанная и отекшая, на ходу поправляющая рваный голубой в мелкий цветочек халат, она встала в проходе, выставив вперед правую ногу.
- Не спится?
- Я же просил запирать на ночь чертову псину!
- Жениться тебе надо, Вова. Совсем ты плохой стал.
- А как Вы думаете, уважаемая Клавдия Ивановна, может быть как-то иначе в этом дурдоме!? – Фидул приподнялся на руках и попытался встать. Левая грудь зацепилась за табуретку и опрокинула ее. Почему-то хотелось петь.
Клавдия, привыкшая к выходкам чудаковатого соседа, махнула на него рукой и удалилась в свою комнату в надежде хоть как-то добрать отнятый сон.

*   *   *   
- Ну, как же я устал от Вашей этой слащавой логики! Все-то у Вас правильно, все так, как должно быть. А кто Вам сказал, что должно быть так, а не иначе?! У Вас что, своей головы нет?
Клава посмотрела на Фидула, приподняв правую бровь:
- Однако ты сегодня в ударе, мой дорогой. И рубашка на тебе глажена, и щетина брита, и трусы не иначе как мужские, настоящие что ли? А где же стринги? – она затянулась ментоловой сигаретой и прищурила глаза – уж не влюбился ли ты, соседушка?
- Ну, вот опять: чуть лучше выглядишь – сразу влюбился. Да, что у Вас за логика такая? Женская что ли? А она вообще есть? Вот Вы, Клавдия Андреевна...
- Ивановна – поправила его она.
- Ивановна... Вы в свои...  А, кстати, сколько Вам?
- 64 – зевнула она.
- В свои 64. А что у Вас есть? Комната в коммунальной квартире? Сундук с пыльными тряпками, оставленный в приданое бабушкой? Стопка желтых фотографий спившегося мужа, да будет ему там, где ему полагается, сытно и вкусно. Что у Вас есть?
«Это ж надо, конфета застряла в зубах» - Что говоришь? Старые фотографии? Да и тех не осталось. Вчера последние в камине догорели. А на кой они мне? Может, пирожков к вечеру сварганим? – Клавдия встала с кресла и подошла к телевизору. Смахнула рукой пыль с экрана, взяла с полки толстую серую книгу и протянула Фидулу – на, вот, на досуге прочти. И не задавай глупых вопросов. Потом обсудим. А сейчас оставь меня, я устала. И закрой за собой дверь. Будешь в «Зените», не забудь растительного литра два взять – на пирожки. – С этими словами она подошла к кровати и, закрыв глаза, медленно  присела.
«Черт бы ее побрал! Кто она такая!? Кого из себя корчит!? Великая труженица, мать пятерых детей!? Женщина, потерявшая на войне героя-мужа!? Нет, придется разбираться во всем самому. Человеку с таким никудышным прошлым доверять просто нельзя!»
Возмущенный, Фидул вернулся в свою комнату. На кровати пестрели разноцветные стринги. В пепельнице тлела непогашенная сигарета. У окна, в кресле, грелась на солнышке соседская Жучка. Фидул швырнул серую книгу на журнальный столик, подошел к шкафу, взял полотенце и направился в ванную комнату.
«Как быстро отрастают волоски! А раздражение на коже не проходит» - он смотрел на себя в зеркало, сладко причмокивая – «наверное, придется увеличить грудь. 6 – не моя цифра. Все эти неудачи, все это она – пресловутая 6! Нет, нет! Удача мне еще улыбнется!»
Он выдавил на себя пол флакончика клубничного геля, взбил его в густую плотную пену и взялся за бритву. Лезвие мягко скользило по его ногам, оставляя после себя ровную, шлифованную дорожку слегка порозовевшей кожи.
- Аки младенец! – звонко произнес он, выходя из ванной комнаты. Аромат клубничного геля вынырнул следом и, подгоняемый горячим влажным воздухом, полетел сначала на кухню, потом в коридор, там постоял и, немного подумав, юркнул через замочную скважину в комнату к Клавдии Ивановне.
Клавдия Ивановна лежала на своей кровати, укутанная в старую, еще бабушкину, шерстяную шаль. Ее глаза были плотно закрыты и слегка подергивались. Левая рука свисала с кровати, чуть-чуть не доставая пола. В комнате было достаточно темно. Тяжелые темно-зеленые шторы на окнах, прятали за собой яркий солнечный свет. Желтые стены, годами вдыхающие густой табачный дым, не переставая, давили. Казалось, комната вот-вот лопнет. Под потолком висела большая старинная люстра. Пахло мятой.

*   *   *
- Господи, какой кошмар! – Картина сочной лесной поляны, звенящей легким песнопением птичьего разносорта внезапно исчезла. Клавдия вдруг оказалась в полной темноте. Страх сковал ее движения. Попытки закричать успехом не увенчались. Все что ей оставалось – думать и чувствовать.
- Ну, что Вы, моя дорогая, сердечно-любимая Клавдия Константиновна.
- Ивановна – в мыслях поправила она чей-то голос.
- Уж не думал я, ой, не думал, встретить Вас здесь.
Клавдия почувствовала, как по ее руке скользит чья-то кожа. Что это было: чья-то рука, подбородок, колено или, быть может, пятка? Было не ясно. Похоже, она повисла в пустоте и разобрать, где верх а где низ – было невозможно.
- Скажите мне, моя уважаемая, когда в последний раз Вы были счастливы? – голос содрогнул клубы мятного аромата на ее затылке и пробежался мелкими мурашками по позвоночнику.
- Черт возьми! Все же где я?
- Удивительная Вы натура, моя дорогая – сюда приходят с готовым списком самых важных, я бы даже сказал, основных вопросов, а Вы «Все же где я?»
- Ты меня слышишь что ли?
- Ну, вот опять! – огрызнулся голос. «Какого черта!? Кто ее сюда вообще пустил!?» - Последняя попытка, детка.
- Какой-то знакомый мятный запах.
- Так все, давай, пиздуй отсюда! – не выдержал голос. «Старушка, похоже перевозбудилась. Кто в третьем? Подгоните транквилизаторов! Покачественнее!!»
- Умерла что ли? – не успокаивалась Клавдия. Она вдруг вспомнила себя чумазым сорванцом, бегающим с содранными коленками по школьному двору, стреляющим в воробьев из самодельной рогатки. «Какое удивительное чувство! Этот аромат... майских трав?»
- Мята? – внезапно вырвалось из горла.
- Так, все, выключайте ее к чертям собачьим! Ей богу, надоела!

*   *   *

Мята!!! – громко выкрикнула Клавдия и открыла глаза.
«Старуха совсем ебнулась» - щелкнул языком Фидул в сторону ее комнаты. Он сел в кухне возле окна и уставился на улицу. За окном ребятня гоняла мяч, ветер поднимал с земли клочки бумаги и кружил их в воздухе. Шелест деревьев давал мягкую окантовку птичьему пению. Стояла жара.
- Кто поставил мне у изголовья это чашку? – в кухню ворвалась проснувшаяся Клавдия. Она протянула Фидулу маленькую зеленую чашечку с прозрачной жидкостью, источавшую стойкий мятный аромат.
- Вы же знаете, что кроме меня и Вас в доме больше никого нет. Хотя постойте. Возможно, жучка? – засмеялся он.
- Ох, Володя, Володя. Не к месту сейчас твои шуточки – она поставила чашку на край стола и присела на табуретку – в воздухе что-то повисло. Ты ничего не чувствуешь?
- Да, бог с Вами, Клавдия Вален... Ивановна, у Вас что-то произошло? Вы как-то изменились.
- Вот ты всякий раз величаешь меня разным отчеством. Скажи, это нарочно? – она встала налить себе чаю.
- Вы же знаете, как мне трудно свыкнуться с мыслью, что Вы чья-то.
- Как это чтя-то? – удивилась она и с полной кружкой снова уселась.
- Ну, Ивановна или Валентиновна – без разницы. Вы принадлежите самой себе. При чем здесь Ваш прародитель?
- Ой, Вова, сейчас не до этих вот твоих высоких умозаключений. Правда. Что-то вот, ну, есть что-то. В груди что-то гложет. Прямо, даже не знаю. Эта мята теперь. Всюду чувствую ее аромат.
- Мята? Какая мята?
- Постой! Ты что-то говорил о счастье? – она вдруг словно проснулась и подалась всем телом через стол к Фидулу, сильно выпучив на него глаза.
Изумленный Фидул даже слегка отпрянул назад – О чем Вы?
- Ну, перед тем, как мне уснуть, ты что-то говорил о счастье, желтых фотографиях...
- К чему Вы клоните? Ах, ну, да. Ну, говорил и что?
- Так вот я была там! – она вернулась в исходное положение и гордо подняла голову. На ее лице появилась удовлетворенная улыбка. Рука потянулась за пачкой сигарет, которая лежала на подоконнике и отбрасывала на противоположную стену несколько солнечных зайчиков.
- Там? – осторожно произнес Фидул и схватил обеими руками свою грудь.
- А чего это ты? Вов, а? Что с то... Да, куда ты?
Но Фидул уже летел по лестнице вниз, прямиком на улицу. Он вырвался на свежий воздух, солнце с силой ударило ему в глаза и даже слегка обожгло. «Этого просто не может быть!» Он бежал через двор, расталкивая гоняющую мяч ребятню. Казалось, столб пыли, вырывающийся из-под его ног, никогда не осядет и так и останется стоять толстой стенкой. «Половинка твоей судьбы. Половинка твоей судьбы. Ах, чтоб тебя! Нет, этого просто не может быть! Так не должно быть!»
Минут через 40 он уже был достаточно далеко от своего дома и бежал где-то в степи, цепляя ковыль. Из-под ног выскакивали кузнечики и прочая мелюзга. Ветер по-дружески толкал его в затылок, помогая не сбиться с темпа. Наконец, сорвав дыхание, он остановился у крохотной дверки в еле заметный, поросший мхом и травами, домик. «Ну, да. Кто в теремке живет? Приехали!»
- Мы так не договаривались – из-за домика вышел некто, очень похожий на человека. Он был чуть меньше метра в рост, худощавый, с мелкими черными глазками, тонким носом, острыми ушами, большим мокрым ртом и сухой, потрескавшейся кожей.
- Да какие к чертям могут быть уговоры!? Ты мне обещал! – размахивал руками Фидул – а теперь? Что мне теперь делать!?» - от усталости он упал перед человечком в траву, поднял на него глаза и почти проскулил – «Так что же мне делать?»
- Возвращайся. Все что я могу для тебя сделать – это вот этот сбор – и человечек протянул Фидулу небольшой серый мешочек, туго завязанный холщевой ниткой.
- Что это? – приподнялся на руках Фидул.
- Держи его при себе. Однажды он тебе пригодится – и человечек, положив мешочек рядом с Фидулом на траву, юркнул за домик.
Фидул молниеносно вскочил на ноги и стал всюду бегать глазами в поисках человечка. Несколько раз он оббежал вокруг крохотного домика, но так и не нашел его.
- Проклятый фокусник! – крикнул он в остывающий воздух. Солнце садилось за горизонтом, но в небе все еще мелькали жизнерадостные ласточки, весело попискивая. С севера подул холодный ветер и Фидулу стало несколько неуютно в этом странном безлюдном месте. Он достал из кармана зажигалку, зажег ее над собой и медленно поплелся в сторону дома.
Поднимаясь по ступенькам, он столкнулся с соседкой Машей, которая выводила своего Рекса на ночную прогулку.
- Доброй ночи, Владимир Валентинович – улыбнулась девушка.
- Давыдович, сука! – рявкнул на нее Фидул и чуть было ни замахнулся кулаком, но опомнился, уловив неодобрительное рычание Рекса.
- Тише, Рекс – успокаивала собаку Маша, с трудом сдерживая ее на поводке.
Фидул прижался к перилам, осторожно прошел вверх до следующей площадки и там остановился. Маша с собакой к тому времени были уже достаточно далеко. «Проклятый фокусник» - прошипел Фидул. Он дошел до своей двери, медленно вставил ключ, повернул его и тихонько приоткрыл дверь. Просунул голову внутрь – было тихо. Он вошел, надел меховые тапочки и почти неслышно подошел к дверям комнаты Клавдии Ивановны. В комнате было так же тихо, как во всем доме. Фидул включил свет и обошел все комнаты, заглянул в уборную и на кухню, даже в кладовой посмотрел – в доме никого не оказалось. «Странно» - подумал он, взглянув на часы – «почти половина второго ночи». Внезапно раздался телефонный звонок. Фидул вздрогнул. Он подошел к телефонной трубке, поднял ее и затих. Он почти не дышал. В трубке раздавались чьи-то жалобные всхлипывания.
- Как ты думаешь, кто это? Молчишь? Посмотри на часы.
Фидул нервно оглянулся. За ним на стене висели огромные старинные часы. Они стояли. «Должно быть старушка решила отдать их в ремонт, в конце концов»
- Нет, друг мой, эти часы переживут и тебя и твоих правнуков, если таковые вообще случатся. Запоминай: седьмой день, половина восьмого, медный таз, Оксана. – Раздались короткие телефонные гудки. На том конце провода повесили трубку.
Фидул еще минуту стоял, не отрывая взгляда с настенных часов, поставил телефон на место и присел на пол, облокотившись о тумбочку. Он пытался вспомнить, что ему говорил голос в телефонной трубке, но напрасно. Все, за что ему удалось ухватиться – это имя некой девушки, Оксаны. «Или это не девушка? Наверняка какая-нибудь замшелая старуха в предсмертных летах» - подумал он – «Ладно, к чертям. Куда же подевалась моя пассия».
- Клавдия? Клава? Клаудия? Королева моя? Отзовитесь, душенька. Тоска меня съедает – его почему-то пробрало на смех. Глухо шаркая меховыми тапочками, он ковылял на кухню, схватившись от смеха за бок – «Ой, ты девица Красная! Малина распрекрасная! Явись ко мне передом! К соседу задом!» - в итоге он накрутил себя яркими фантазиями и не заметил, как теряет равновесие.
- Блядь! Третий раз за день! – опомнился он, когда, наконец, стал приходить в себя и обнаружил, что он лежит между кухонным столом и раковиной, с головы до ног усыпанный чем-то белым.
- Второй, Вовочка, второй – напротив него на табуретке сидела Клавдия Ивановна и поглаживала Жучку, которая мирно похрюкивала у нее на коленях.
- Ой – испугался он и привстал на руках  – который час? Вы давно вернулись?
- Четвертый час ночи, а ты все буянишь? Вон, посмотри, весь в муке.
- Похоже, пирожки накрылись медным тазом – съязвил Фидул.
- Похоже, тазом накрылся кто-то другой – засмеялась Клавдия – ладно, бог с тобой. Завтра куплю килограмма два и напеку румяненьких.
- И все же, где Вы были? – он поднялся с пола и отряхнулся.
- К соседке заходила. Ее орава на море укатила – лето, отпуска. Ну, мы бутылочку красного взяли и засиделись малёхо. 
- Это к этой что ли, с пятого? С большой задницей? К Антонине что ли? – крикнул он из ванной комнаты, держа под напором воды серую тряпку.
- Ну, да. К Оксане, что с шестого этажа, с большими... перспективами – она выпустила Жучку, встала и подошла к плите – Может чаю? Крепенького? Мне к половине восьмого завтра к невропатологу. Думаю, спать ложиться уже нет смысла.
- Какой сегодня день!? – Фидул ворвался на кухню и выронил мокрую тряпку на пол.
- Пятница – удивилась Клавдия.
- Понимаю, но какой сегодня день!? – он поднял с пола тряпку и уставился на соседку.
- Пятый по счету, если отсчитывать с понедельника. Десятый – если отсчитывать с первого числа – она поставила на плиту полный чайник и присела.
«Может, десятый?» - Фидул наклонился и принялся мыть пол, собирая рассыпанную муку.
- Кто такая Оксана? Я ее знаю? – он поднял на Клавдию голову и вопросительно посмотрел.
- Оксана? Девчушка из Саратова. Второй год как у Антонины. Родители пару раз приезжали – славные такие, чудные. Помню, привезли ей по весне корзину чеснока – стрелок зеленых – а к нему килограмма 4 меда. Витамины, говорят.
Фидул закончил с полом и присел напротив Клавдии Ивановны. К этому времени вскипел чайник. Клавдия разлила по чашкам крепкого цейлонского и достала из холодильника прошлогоднее варенье.
- Люблю вишневое – улыбнулся Фидул.
- Ну, и во что же ты вляпался на этот раз, дорогой друг?

[Куку]

груды мусора, он везде: на столе под столом, заваливает кровать, усыпает полы,катится
из за всех углов навстречу большими угрюмыми волнами неумолимо и равнодушно погребает
свободные раньше пространства
больше нет  возможности выбраться из этого хаоса окна заросли пылью и паутиной так что
страшно подойти не видно света и неизвестно есть ли что либо за окном . возможно и там
только равнодушные тяжелые вязкие кучи праха. в таком случае не стоит идти туда

[триводном]

Если кочерыжка не завянет то я стану единым неделимым монолитным
           то есть абсолютом Об этом мечтает каждый кочан я знаю об этом хотя
           я и не видел ни одного кочана До сих пор листья скрывают меня от
           ветра, холода и от других кочанов. Будем ждать и наблюдать за словами
           и картинками.

Оч много интересного в этой цитате . Прям концентрат .

[триводном]

   Во , я тут нашёл мною писанное. Кащмар. 

Цитата эмма ()
Всё хорошо написал...и понятно..Чмок!в щёчку.....

И тут же щёчка превратилась в язву и стекла на плечо серой лужицей.
Лужица вдруг провалилась в плечо пошёл пар , но не пар воды , но пар кислоты ,
рука повисла в своей беспомощности.
Кость разломившись в месте соприкосновения обвисла и растопырилась оплавленными обрубками .
Проходя сквозь живые ткани , разрушая их и превращая в в мерзкую серую жидкость , та энергия
мёртвой реки двигалась всё ниже не находя преград.
Светлый образ потерял сознание своей светлости, когда оно достигло его души , душа встала но не на долго ,
срезанная под корень , непонятной субстанцией , она с грохотом упала на пол , проломив перекрытия трёх этажей
и вонзившись своим остреём в каменный пол подвала .
Всё светлое было уничтожено , одним простым поцелуем в щёчку. 
  Фигня какая та.

Ну например , зачем судить , если не судья , зачем предсказывать , если не пророк, Хотя пророк тот кто не предсказывает а пророчит ,
как бы влияет своим намерением на будущее.
Ну например зачем как бы уверенно знать , оно обернётся и ударит хвостиком.
Мож лучше течь , просто рядом , и наслаждаться плытием рядом , ну как бы простыми соприкосновениями
чего то ( кислоты , прожигающей кости  шутка).
Ну потом были наполненные до краёв сексуальной энергией эротические сцены , активного проникновения в самые сокровенные места душевных переживаний и кошмарных сцен овладения всем существом женской сути , но я их спрячу не подав.