Про мораль

[fidel]

Листик кроме прочего у людей присутствует некая самосакрализация
они не считаю сипя куском ходячего мяса и отношение к себе как к еде разрушает некую сказочность самовосприятия

[Rei]

ты меня ни путай

точно-точно, Баал, не путай. Т.к. речь шла о:

такие вещи могут показывать направление за область саморефлексии

я считаю, они не могут показать туда направления, потому что за этим местом нет морали. Видимо мы по-разному понимаем, что такое "за область саморефлексии".

направлении за обл. саморефлексии. И у многих здесь есть опыт пребывания там. Наприм у меня есть, и я говорю, что морали там нет.

[Куку]

у животных тоже насколько я понимаю каннибализм не приветствуется
у высших по крайней мере - поедание особей своего вида ухудшает выживаемость вида ? 
любопытно почему  каннибализм аморален ?

патамушта тогда будет вообще страшно на улицу выйти и даже дома сидеть, пусть лутше будет аморален

[Куку]

ну и размножаца тяжело. только нашел подходящую особь но вдруг проголодался ищи опять потом

[Rei]

патамушта тогда будет вообще страшно на улицу выйти и даже дома сидеть, пусть лутше будет аморален

это не мораль, а инстинкт, т.к. иначе все всех пережрут, что нанесёт виду ущерб и ещё

ну и размножаца тяжело

[fidel]

Мне понравился вот этот взгляд на мораль и нравственность
и думаю, что он достаточно близок у тому, что имел ввиду дх
статья больше о воспитании, к сожалению  не нашел автора,
но хочется с ним познакомится
Мораль и нравственность: единство противоположностей

Спойлер

И в педагогике, и в психологии существуют два подхода к понимаю и этического развития ребенка и, соответственно, к его морально-нравственному воспитанию. Один из них основан на усвоении моральных норм и правил поведения, другой – на эмоциональном развитии ребенка и формировании социальных чувств. Такое положение дел в детской психологии далеко не случайно. Оно соответствует разделению двух фундаментальных этических категорий философии – мораль и нравственность. Как отмечал русский философ С.Л. Франк, «...человеческое поведение, человеческая воля и отношения между людьми подчинены не одному, а двум разным законодательствам, которые по своему содержанию в значительной мере расходятся между собой...» (1997; с. 81).

Коротко остановимся на определении и различении этих категорий.

Существо морали состоит в оценке человеческого поведения, в предписании или запрещении конкретных действий и поступков.

Мораль имеет социально-общественный характер; она определяется социальными причинами, а потому всегда частична и относится к определенной группе (социальной, национальной, религиозной и пр.).

Мораль имеет свое выражение в определенном законе (кодексе), который предписывает или запрещает конкретные формы поведения.

Ее сущность состоит в соотнесении конкретного поступка с данным законом как с определенным критерием оценки человеческого поведения. Мораль поощряет одни нормы поведения и осуждает другие. Соблюдение этих норм предполагает определенную награду, которая имеет вполне реальные формы: от похвалы и уважения окружающих до материальных и других благ. Моральное поведение побуждается стремлением соответствовать некоторому образцу и направлено на себя (самоутверждение и самооценку). Другой человек при этом воспринимается здесь сквозь призму моего Я – моих представлений, моих оценок и потребностей. Он рассматривается как обстоятельство моей собственной жизни, которое может соответствовать или не соответствовать моим представлениям, выражать или не выражать должное отношение ко мне. В результате человек воспринимает и переживает только самого себя, вернее, то, что обычно называют образом Я (свои интересы, оценки, качества).

Соответственно, моральные нормы всегда конкретны, частичны (они признаются только определенной группой) и условны (зависят от места и времени их использования).

В отличие от морали нравственность имеет всеобщий, универсальный и безусловный характер. Она не может быть выражена в конечных и конкретных нормах и формах поведения.

Нравственное поведение направлено не на получение какой-либо награды и не на соблюдение закона, а на других людей и выражает особое отношение к ним. Нравственное отношение основано на таком восприятии другого, в котором он выступает не как обстоятельство жизни субъекта, но как самоценная и самодостаточная личность.

Способность увидеть и услышать именно другого человека, а не себя в нем является основой нравственного отношения к другому.

Нравственность формируется вместе с личностью индивида и неотделима от его Я. Нравственное поведение самодостаточно и не предполагает каких-либо внешних наград. Человек осуществляет те или иные поступки не для того, чтобы его похвалили, а потому что по-другому не может. Нравственное поведение направлено не на оценку, а на само БЫТИЕ другого, независимо от его конкретных качеств или действий (А.С. Арсеньев, 1977). Единственной нравственной нормой является любовь к другому и отношение к нему как к самому себе: «возлюби ближнего как себя самого», «не делай другому того, чего не желаешь себе», а отсюда недопущение насилия, презрения, ущемления другого, каким бы он ни был и что бы он ни делал. Так, например, любящая мать стремится помочь своему ребенку и поддержать его, независимо от его достоинств или конкретных действий, иногда даже вопреки своим интересам.

Как подчеркивал Л.С. Выготский (1991), нравственно поступает тот, кто не знает, что он поступает нравственно. Моральные поступки, мотивированные соблюдением моральной нормы, основаны на «неправильном представлении о моральных ценностях как о личных достоинствах, как о богатстве и преимуществе, вызывая самолюбование и презрительное отношение ко всем «дурным» (Л.С. Выготский, 1991, с. 258). Истинное моральное поведение ребенка, с его точки зрения, «должно стать его природой, совершаться свободно и легко» (там же, с. 265).

На основе этих соображений можно заключить, что моральное и нравственное поведение имеет разные психологические основания. Нравственное поведение направлено на другого человека и выражает особое отношение к нему как к самостоятельной и уникальной личности. Такое поведение бескорыстно (человек не ждет ничего взамен) и универсально (не зависит от конкретной ситуации). В отличие от этого моральное поведение побуждается стремлением соответствовать некоторому образцу и направлено на самоутверждение, под-крепление своей моральной самооценки (человек хочет быть хорошим и положительно оцененным). В этом случае другой выступает как средство утверждения моих достоинств или как предмет моей оценки, в зависимости от того, что он для меня сделал или не сделал. Такое отношение к другому является прагматичным и частичным.

Выдающийся православный психолог и философ А. Сурожский пишет: «То, что другой человек нам симпатичен или не симпатичен, не исчерпывает его сущности... Но чтобы видеть человека безотносительно ко мне самому, нужно отрешиться от себя и своих суждений, и тогда можно видеть вглубь и слышать другого... Видеть и слышать другого – значит приобщиться, принять в себя, пережить общность с ним. Любить – значит перестать видеть в самом себе центр и цель своего существования... Тогда уже нет самоутверждения и самооправдания, а есть устремленность к тому, чтобы он был во всей полноте своего бытия» (1999; с. 221).

Однако при всей своей противоположности мораль и нравственность описывают единое этическое начало человека. Мораль и нравственность проявляются в сходных формах поведения – это действия для другого и в пользу другого. Соответственно, этическое развитие ребенка есть морально-нравственное развитие, внутри которого нужно различать две разные линии.

Развитие морального поведения, опосредованного моральными нормами и оценками, многократно исследовалось в отечественной психологии (С.Г. Якобсон; В.Г. Щур, Е.Субботский; Л.И. Божович, Т.Е. Конникова, Н.А. Ветлугина и др.). В отличие от этого психологические условия становления нравственности как фундаментального качества личности остаются важнейшей, но малоизученной проблемой, на решение которой и направлен наш курс лекций.

[свернуть]

в статье звучат некие христианские мотивы, но вполне уместные.
согласен с автором в том, что более глубокий взгляд на природу человека
видит человека как уникальную сущность и отражение бесконечности
и в этом смысле каждый "равен" и ценен в духе другому 
и только чф как замусоренность звена связи делает его "одним из многих".
Тут конечно нужно соблюсти очень тонкий баланс и не валится в христианскую всеобщую лубофь.

[fidel]

Один из моральных принципов Талион (википедия)
"Око за око зуб за зуб"

До каких пределов последовательно в этом отношении обычное право, видно из того, что у жителей Гвинеи мужчина, супруга которого совершила прелюбодеяние, был вправе совершить такое же преступление с женой виновного.
В Абиссинии родственник убитого чьим-либо неосторожным падением с дерева мог в таких же условиях сам броситься с дерева на неосторожного правонарушителя

[fidel]

Достаточно подробный обзор различных философских подходов
к морали
http://sbiblio.com/biblio/archive/guseynov_istorija/32.aspx
думаю стоит посмотреть хотя бы некоторые что бы как то оформить свои взгляды на мораль
Например достаточно забавный взгляд:

Эволюционная этика

§ 2. Эволюционная этика

Эволюционный подход в этике непосредственно связан с эволюционной научной теорией. В духе научного эволюционизма эволюционная этика рассматривает мораль в качестве момента в развитии природной (биологической) эволюции, коренящейся в самой природе человека. На этой основе он формулирует и основной нормативный принцип морали: морально положительно то, что способствует жизни в ее наиболее полных выражениях.

Эволюционный подход в этике был разработан английским философом Гербертом Спенсером (1820-1903) как приложение более общего и синтетического эволюционного метода к этике. Параллельно со Спенсером эволюционная теория получила развитие, причем эмпирически более пространно обоснованное, у Чарльза Дарвина (1809-1882). Дарвин специально посвятил проблемам морали и ее возникновения две главы своего двухтомного произведения "Происхождение человека и половой отбор" (1871). В них положение о природных, биологических предпосылках морали выводятся из эволюционной теории. Фактически Дарвин не открыл ничего нового в содержании морали. Но он предложил естественно-научное обоснование философских идей, касающихся морали и воспринятых из эмпиризма и этического сентиментализма - главным образом, Д. Юма, А. Смита. В собственно этическом содержании своей концепции происхождения морали он нисколько не выходит за рамки, заданные этими мыслителями.

Основные идеи Дарвина относительно условий развития и существования морали, развитые затем эволюционной этикой, заключаются в следующем. 1) Общество существует благодаря социальным инстинктам, которые человек (как и любые социальные животные) удовлетворяет в обществе себе подобных; отсюда вытекают и симпатия, и услуги, которые оказываются ближним. Дарвин добавляет - и с этической точки зрения это очень важно - что услуги у животных "ни в коем случае не распространяются на всех особей данного вида и ограничиваются членами одной и той же общины" [1]. 2) Социальный инстинкт преобразуется в нравственность благодаря высокому развитию душевных способностей. Не только инстинкты, но и возникающие на их основе "образы всех прошлых действий и любовь" выполняют контролирующую роль, побуждая человека к поступкам, направленным на поддержание социальной жизни, и препятствуя доминированию каких-либо иных инстинктов над социальными. 3) У человека сильнейшим фактором поведения стала речь, благодаря которой оказалось возможным формулировать требования общественного мнения. Но и здесь одобрение и неодобрение определенных поступков покоится на симпатиях, непосредственно обусловленных общественным инстинктом. 4) Социальный инстинкт и естественная симпатия укрепляются привычкой.

1 Дарвин Ч. Происхождение человека и половой отбор. СПб., 1991. С. 93.

Эволюционная этика прошла больше чем за полтора столетия несколько этапов, каждый из которых был связан с определенными достижениями в биологии. Это - социальный дарвинизм - этика и социальная теория, основанные на дарвиновском учении о видовом отборе; этика, сориентированная на этологию - науку о поведении животных, и социобиология - этическая и социальная теория, базирующиеся на достижениях в области эволюционной генетики. Главное, что объединяет все биологистские концепции морали, старые и новые, заключается в утверждении о том, что человечество в своем становлении пережило групповой отбор на моральность. Мораль возникает на основе природы, и предзаданные природой способности закрепляются и получают развитие с помощью социальных механизмов (к которым следует отнести и способности к обучению и воспроизведению).

Этический эволюционизм. Герберт Спенсер. В середине XIX в. Спенсер принялся за грандиозный проект создания системы "синтетической философии". Сформулировав основные принципы своей философии, Спенсер приложил их к различным частным наукам - биологии, психологии, социологии, педагогике, а также этике. Каждую из этих сфер знания Спенсер рассматривает в отдельном довольно объемном произведении, некоторые из них состоят из двух томов. Основное произведение Спенсера, посвященное морали - "Основания этики" (в 2 т., 1892-1893), в которое включены увидевшие свет ранее: "Данные этики" (1879) и "Справедливость" (1891).

Труд Спенсера обширен и носит систематический характер. По кругу обсуждаемых проблем Спенсер вполне вписывается в теоретический контекст своего времени, затрагивает практически все проблемы, обсуждавшиеся в этике того времени. Однако при построении своей этической теории он предпринимает своеобразный методологический ход, который заключается в том, что мораль рассматривается в непосредственной связи с поведением как его ценностная характеристика. "Наилучшее поведение есть то, которое приводит к наибольшей продолжительности, широте и полноте жизни" [1], а "конечной нравственной целью" является удовольствие, или счастье [2]. С этой точки зрения, мораль присуща не только человеку, но и животным.

1 [Спенсер Г.] Соч: Герберта Спенсера. Основания этики [§ 246]. Т. II. СПб., 1899. С. 5.
2 Там же [§ 16]. Т. I. С. 30.

В целом она является результатом эволюции жизни, своеобразным инструментом, выработанным в процессе эволюции для регулирования поведения и разрешения конфликтов, возникающих между частными и общими стремлениями, в частности, между эгоизмом и альтруизмом. Поскольку и эгоизм, и альтруизм развиваются в ходе эволюции, ни один из этих принципов не должен переоцениваться в ущерб другому. Прогрессивное общественное развитие в конечном счете ведет к снятию противоречий между частным и общим, индивидуальным и видовым и гармонизации эгоизма и альтруизма [1].

1 [Спенсер Г.] Соч. Герберта Спенсера. Основания этики [§ 81]. Т. I. С. 146.

Социобиология. В видоизмененной форме современные биологистские теории морали принимают все постулаты классического эволюционизма, главный из которых заключается в том, что человечество проходило в своем становлении групповой отбор и на моральность, в частности, альтруизм. В XX в. благодаря достижениям эволюционной генетики и этологии был высказан ряд идей и концепций, позволивших показать биологическую обусловленность, эволюционную предзаданность человеческого поведения, в том числе и морали. Если классическая эволюционная этика (Г. Спенсер, К. Кесслер, П.А. Кропоткин, Дж. Хаксли, др.) говорила о качестве необходимых для выживания или размножения особей или группы, которые отбираются в ходе эволюции, а этология (Ч.О. Уитмен, К. Лоренц, Н. Тинберген и др.), исходя из генетической обусловленности поведения животных и человека, стремится к тщательному, детальному изучению психофизиологических механизмов поведения, то в социобиологии (Э. Уилсон, М. Рьюз, В.П. Эфроимсон, др.) были предприняты попытки раскрыть конкретные генетические механизмы поведения.

Эти механизмы, объясняющие процесс эволюционного отбора, выражены в нескольких концепциях.

Согласно классической эволюционной теории, механизмы приспособляемости сориентированы на выживание особи, а не вида; при способности особи к выживанию в выигрыше оказывается и вид в целом. Однако положение об индивидуальной приспособляемости плохо согласовывалось с многократно наблюдавшимися фактами помощи, даже жертвенной помощи у животных. Некоторые эволюционисты стали рассматривать взаимную помощь как реальный фактор эволюции. Русский мыслитель П.А. Кропоткин (1842-1921) вполне в духе классического эволюционизма рассматривал взаимопомощь как основной фактор эволюции: "Общительная сторона животной жизни играет гораздо большую роль в жизни природы, чем взаимное истребление... Взаимопомощь - преобладающий фактор природы" [1].
По мнению же У.Д. Гамильтона (1936-2000 [2]), приспособляемость особи, безусловно, имеет место, однако она подчинена приспособляемости родичей, т.е. совокупной приспособляемости, на которую и направлен естественный отбор [3]. Эта приспособляемость обусловлена не выживанием особи, а сохранением соответствующего набора генов, носителем которого является группа родичей. Некоторая особь жертвует собою ради родных, поскольку половина от ее набора генов содержится у ее братьев и сестер, четверть - у братьев и сестер родителей, восьмая часть - у двоюродных братьев и сестер. Таким образом, проясняется смысл того, что эволюционисты называют альтруизмом: это такое индивидуальное поведение, которое увеличивает возможности приспособления и размножения родственной группы, при том что соответствующие шансы индивида могут уменьшиться.
Речь идет о приспособляемости не группы вообще, но группы родичей. Иными словами необходимо различать, как настаивают многие социобиологи и этологи, групповой отбор и отбор родичей. Так, русский генетик В.П. Эфроимсон (1908-1989) в статье "Родословная альтруизма" говорит о групповом отборе, продолжая традиции популяционной теории эволюции [4]. С позиций эволюционной генетики он делает вывод, что происходит отбор на альтруистичность: выживают те группы, у индивидов которых появляется и закрепляется генетическая структура, определяющая альтруистическое - помогающее, самоотверженное, жертвенное - поведение. Эта концепция вполне подпадает под идею совокупной приспособляемости, однако она не отвечает генетическому содержанию теории, на этой идее основанной. К примеру, особь, обладающая "геном альтруизма", жертвует собой, обеспечивая приспособляемость своих родичей, в большей или меньшей степени обладающих этим геном; однако это не исключает возможности того, что в данной группе есть особи с "геном альтруизма", которые будут пользоваться "альтруистами", обеспечивая себе лучшие возможности для выживания и размножения, а носители "альтруистического гена", таким образом, оказываются подверженными большему риску.
1 Кропоткин П.А. Этика. Т. 1. Происхождение и развитие нравственности // Кропоткин П.А. Этика. М., 1991. С. 32.
2 О У. Гамильтоне см. www.unifr.ch/biol/ecology/hamilton/hamilton.html.
3 Hamilton W.D. The Genetical Evolution of Social Behavior // The Journal of Theoretical Biology. 1964, No. 7. P. 1-16.
4 Эфроимсон В.П. Родословная альтруизма (Этика с позиций эволюционной генетики человека) // Эфроимсон В.П. Гениальность и генетика. М., 1998. С. 446-449.
Американский зоолог Р. Доукинс (1941 [1]) выдвинул концепцию "эгоистического гена" в одноименной книге (1976) [2]. Эта концепция позволяет дать альтернативную интерпретацию теории совокупной приспособленности. Последняя относится исключительно к группе родичей, но при этом основным "агентом" отбора в процессе эволюции выступает не популяция, не группа, а некоторый набор генов, характерный для данной родственной группы. Особь является, по словам самого Доукинса, машиной для выживания гена. Альтруизм на уровне индивидуального поведения оборачивается генетическим эгоизмом и как таковой превращается в видимость. Важно отметить, что более техническое, с генетико-теоретической точки зрения, уточнение в интерпретации проблемы альтруизма размывает, если не снимает саму проблему. Коль скоро поведение рассматривается не как поведение личности, но всего лишь как имперсональная реализация генетического набора, какое-либо предположение о морали теряет смысл.
Помогающее поведение как внутри группы, так и между представителями разных, т.е. неродственных групп, а также между представителями различных видов получает объяснение благодаря еще одной концепции, которую выдвинул Р.Л. Триверс (1943 [3]) и которая получила название взаимного альтруизма [4]. Суть ее ясна из названия: одна особь оказывает содействие другой, полагая, что в свою очередь ей отплатят тем же. Здесь также возникает проблема этологического характера - как сохранять равновесие, какие могут быть гарантии против обманщиков. Как показывают наблюдения, есть некие данные, позволяющие животным судить о намерениях и целях "контрагентов" и вести себя либо кооперативно, либо конкурентно.
1 О Р. Доукинсе см. www.world-of-dawkins.com/default.asp.
2 Доукинс Р. Эгоистический ген. М., 1993.
3 О Р. Триверсе см. anthro.rutgers.edu/faculty/trivers.shtml; www.unifr.ch/biol/ ecology/hamilton/hamilton/ trivers.html.
4 Trivers R.L. The Evolution of Reciprocal Altruism // The Sociobiological Debate: Readings on the Ethical & Scientific Issues Concerning Sociobiology / Ed. by A. Caplan. New York, 1978. P. 213-226.
Хотя взаимный альтруизм, как он воспринимается с эволюционной точки зрения, близок скорее обмену услугами, чем альтруизму в этическом понимании, это не просто обмен, ибо потери и приобретения (понимаемые как понижение и повышение шансов соответствующих геноформ на сохранение и распространение) альтруиста, отнюдь не пропорциональны, не сбалансированы. Причем при внутригрупповой взаимопомощи непропорциональность увеличивается по мере увеличения возраста альтруиста и реципиента.
Из сказанного нельзя еще сделать вывода о том, как социобиологи понимают биологический фактор морали, социального поведения в целом. Б.П. Эфроимсон в упоминавшейся статье стремился показать, что закрепляющиеся в процессе отбора эволюционно-генетические механизмы лежат в основе почти всех проявлений морали: альтруизма (и не только эволюционно истолкованного), заботы, помощи, самоотверженности, чувства долга, совестливости, благородства, даже однолюбия и почитания девственности до замужества. Американский биолог Э. Уилсон (19291) в 1970-е годы, когда он выступил с идеей социобиологии человека, высказывал предположения о возможности установления действительно биологической основы морали. Однако со временем он уточнил свой взгляд на этот счет таким образом, что социальное поведение не следует сводить к анатомии человека, оно развивается "в тандеме" с анатомией, и "моральные суждения не являются свойствами молекул" [2].
Попытка раскрыть определяющие факторы мышления и поведения человека предпринимается в концепции "эпигенетических правил" (Ч. Ламсден [3], Э. Уилсон), или, точнее, механизмов, возникающих в психике человека и имеющих соответствующий физический субстрат в мозге, в процессе и в результате взаимодействия организма и среды. Эпигенетические правила делятся на два класса: во-первых, автоматические процессы, опосредствующие связи между ощущениями и восприятиями, и, во-вторых, процессы, возникающие внутри и по поводу восприятий и оперирующие данными культуры. "Мораль, - пишут М. Рьюз и Э. Уилсон, - зашифрована в эпигенетических правилах и прежде всего, во вторичных... Как сущность, так и форма этих правил управляются механизмами, порождающими альтруизм" и кооперацию, "и чувства обязанности, которые мы испытываем но отношению к членам нашей семьи" [4]. Иными словами, речь идет о том, что среда, в том числе социальная среда, оказывается фактором формирования органических и функциональных структур, в частности тех, что ответственны за моральное поведение.
1 О Э. Уилсоне см. dni'.metrokc.gov/swd/naturalconnections/ed\vaid_wilson_bio.htm.
2 Рьюз М., Угслсон Э. Дарвинизм и этика // Вопросы философии. 1987. № 1. С. 100, 104.
3 О (CharlesJ.Lumsden) см. www.ct.heise.de/tp/english/special/krea/2330/sl.html.
4 Рьюз М., Уилсон Э. Указ. соч. С. 99, 100.

Таким образом социобиологи снимают обращенные к ним упреки в генетическом детерминизме.

Теоретическая значимость эволюционно-генетического изучения поведения человека несомненна. Однако эволюционизм в построении теории морали ограничивается общеантропологическими определениями человека и сводит мораль к адаптивному поведению, при котором сознательность и способность к саморегуляции, столь существенные для морали, не получают объяснения и адекватного выражения.

[свернуть]

[Diana]

По КК наиболее рациональное использование энергии  выглядит как моральность.
В мире социума мораль, как и остальное, это способ управления другими, по принципу" ты мне, я тебе".

[fidel]

По КК наиболее рациональное использование энергии  выглядит как моральность.

думаю здесь больше подходит выражение "эффективное использование" а не "рациональное использование"

[Куку]

В Абиссинии родственник убитого чьим-либо неосторожным падением с дерева мог в таких же условиях сам броситься с дерева на неосторожного правонарушителя

люди даже в стремлении быть послндовательными непоследовательны
по логике мститель должен  исхитрица случайно упасть  на убийцу
т к заранее спланированное убийство это совсем не то же самое что непредумышленное

[fidel]

т к заранее спланированное убийство это совсем не то же самое что непредумышленное

в общем если ты в абессинии и видиш человека в трусах и в каске - знай что он када то упал на кого то с дерева и убил

[fidel]

как вы считаете как сочетается цитата о моральности воина с текстом из колеса времени

У воина нет ни чести, ни достоинства, ни семьи, ни имени, ни родины. Есть только жизнь, которую нужно прожить. В таких условиях контролируемая глупость - единственное, что может связывать его с ближними.

[Куку]

как вы считаете как сочетается цитата о моральности воина с текстом из колеса времени

У воина нет ни чести, ни достоинства, ни семьи, ни имени, ни родины. Есть только жизнь, которую нужно прожить. В таких условиях контролируемая глупость - единственное, что может связывать его с ближними.

мне кажеца мораль воена если она существует состоит в том что его действия по отношению к ближнему не обусловлены попыткой самопережить себя за счет кого-то
есть только само действие
тогда действие становится в каком то смысле чистым, что бы это ни было

[Nancy]

Огонь изнутри.Глава 2. Мелкие тираны

- Чувство собственной важности не является чем-то простым и незамысловатым, - он объяснил. С одной стороны, это ядро всего хорошего, что есть в нас, а с другой стороны, ядро всего гнилого. Для того, чтобы избавиться от чувства собственной важности, ее гнилой части, нужна искусная стратегия. Видящие, на протяжении веков, с глубочайшим уважением относились к тем, кому удалось это сделать.
Я пожаловался, что идея искоренения чувства собственной важности, хотя и очень привлекательна для меня время от времени, кажется мне совершенно непостижимой. Я сказал ему, что я считаю его инструкции для избавления от чувства собственной важности настолько туманными, что я не могу следовать им.
- Я говорил тебе много раз, - ответил он, для того что бы следовать пути знания, человек должен быть очень изобретательным. Видишь ли, на пути знания ничего не бывает таким ясным, как бы нам хотелось.
Я ощутил дискомфорт, и это заставило меня возразить, что его наставления о чувстве собственной важности напоминают мне католические постулаты. После целой жизни рассказов о пагубности греха я стал к ним безразличен.
- Для воина борьба с чувством собственной важности стратегический вопрос, а не принцип, ответил дон Хуан. Твоя ошибка в том, что ты понимаешь, то что я говорю в рамках морали.
- Я считаю тебя высокоморальным человеком, дон Хуан, настаивал я
- Ты заметил мою безупречность, только и всего, - сказал он.
- Безупречность, также как и избавление от чувства собственной важности, слишком расплывчатые понятия, чтобы представлять для меня какую-то ценность, - я заметил.
Дон Хуан затрясся от смеха, и я попросил его объяснить мне, что такой безупречность.
- Безупречность – это ничто иное, как надлежащее использование энергии, - он сказал. Мои утверждения не имеют никакой связи с моралью. Я сохранил энергию, это делает меня безупречным. Чтобы понять это, ты сам должен сохранить достаточно энергии.
Мы молчали какое-то время. Я хотел подумать о том, что он сказал. Вдруг, он начал говорить снова.
- Воины проводят стратегическую инвентаризацию,  он сказал. Они должны составлять список всего, что делают. Затем, они решают какие вещи из этого списка можно изменить, чтобы дать себе передышку в расходовании энергии.