Виталий Сундаков. Путешествие в мир абсолютной магии. (фильм)
– В Мексике, в штате Веракрус, каждый год 8 марта отмечают день рождения сатаны. Для отправления ритуала сатанисты всего мира собираются в специальных пещерах. Окрестные жители, прихватив живность, тикают оттуда от греха подальше. Один из посредников в Мексике предложил ВГИ (обществу «Всемирные географические исследования») за $5 тыс. организовать присутствие оператора на одной из гор, с которой просматривается лагерь сатанистов в низине. Представители ВГИ стали искать волонтера, и им присоветовали отмороженного Сундакова.
Приехал я на этот праздник, поселился в гостинице неподалеку. Приходит ко мне посредник: «с вами хочет встретиться сам» - то есть пресловутый брат сатаны. «Поехали, – говорю. Он брат сатаны, а я сын Божий - разберемся, кто кого». По дороге мне рассказали, что этот так называемый брат родился в одной из мексиканских деревушек. С самого рождения односельчан настораживали всякие знаки. Типа у него красные глаза, он пахнет серой, а в округе начал вымирать скот, собаки.
В общем, полный набор киношных штампов. Якобы однажды этот ребенок исчез из колыбели, соседи и родители бросились его искать и нашли в клубке змей, которых никто не мог отогнать. Ребенка они не кусали, а ближе к закату расползлись.
Приезжаем. Действительно - красные глаза, как у альбиноса. Он показывает мне фото какого-то молодого человека и говорит: «Через неделю его будут хоронить, но он еще про это не знает». И начинает производить над портретом какие-то магические манипуляции. Вокруг него разложена всякая культовая атрибутика.
Я у него спрашиваю: «Зачем я тебе понадобился?» Он рассказывает: «В пещерах, где собираются подданные, есть десять человек, которые не только чувствуют присутствие сатаны, но и лицезреют его, прикасаются к нему. Среди них нет человека из России, а Россия нам очень важна, и ты мне подходишь. Я про тебя все знаю. Ты тоже сможешь его лицезреть и прикоснуться. Ты получишь богатство, славу, власть, здоровье». Понятно, что взамен надо отдать веру, совесть, любовь, дружбу и тому подобное…
«Через час ты принесешь ему жертву, а на следующий день в шесть утра мы будем ждать тебя на развилке дорог в Город магии и в Четырнадцатую реальность». Города у них так называются… Я не сказал ничего определенного, мы сели в машины и поехали назад. По дороге я уснул, и вдруг машина подпрыгнула так, будто мы наехали на бревно.
Вышли посмотреть. Оказалось, мы переехали койота. Я посмотрел на часы - прошел ровно час. Позже я узнал, что койот - священное животное индейцев уичоли, то есть я принес жертву. Переехать койота практически невозможно - это очень осторожное животное. Ночью в гостинице мне стало плохо, как будто началась малярия - озноб, волосы дыбом. Я испугался.
– И никуда не поехали?
– Поехал. В начале шестого утра мы сели в машину и доехали до нужной развилки. Я велел проводнику ехать в город Реаль де Каторсе - Четырнадцатая реальность. Пять часов мы ехали, но к сатанистам я так и не попал.
– Вы долго жили в Мексике?
– В общей сложности пять лет. В Мехико, на главном рынке страны, меня заинтересовала уичольская лавка сувениров. Там мне понравилась запыленная маска. Продавец, однако, сказал, что она не продается. Позже я встретился с этнографом-экспертом Виктором Бланко. У него среди прочих экспонатов я увидел эту маску. Он рассказал мне про уичоли, закрытое племя индейцев, куда не пускают туристов.
Обогащенный знаниями от Бланко, отправился к уичолям. Я выяснил, что Маракаме, верховный маг уичоли, изготовил маску койота, узнав от верховных богов, что из северной страны придет человек за их знаниями. Маракаме должен их передать, если определит, что это именно тот человек. Предполагалось, что маска привлечет мое внимание и будет удерживать до прихода вождя. Пока я смотрел на эту маску, он смотрел на меня.
– Чего хотел?
– В результате я стал духовным внуком вождя племени уичолей. У индейцев я получил духовное имя Шакиаками – посредник земли и солнца и Таукари – духовный внук Маракаме. Я прошел один из основных ритуалов – «Выиграть жизнь». Тебе дают выпить яд, а противоядие сам должен найти за полчаса - оно растет под землей. Если ты справился, индейцы рисуют тебе ритуальную полосу на щеке, если дважды справился – две. У жреца было четыре полосы, а у меня – кружки, я прошел это испытание пять раз.
Магия меня постоянно интересовала, мне нужно было самому убедиться, существует она или нет. Это относится ко всему таинственному, мистическому, что, возможно, в мире и существует, но не имеет явных подтверждений.
Прежде чем стать духовным внуком верховного вождя уичоли, я пять экспедиций в Мексику сделал. Надо сказать, что уичоли – очень закрытое сообщество. Я был первым из европейцев, кого они приняли. До меня все, кто к ним добирались, загадочно исчезали. Так вот, я прошел инициацию, обряд посвящения, испытания. Главное испытание-ритуал «Выиграть жизнь». Он проходит в пустыне Вирикута. Эта пустыня – самый большой нерукотворный храм в мире, где живет олень-небожитель, невидимый непосвященным. В отпечатках его следов произрастает кактус тхикури. А там, где лежал олень, – главный кактус, Пейот-олень.
И вот индейцы устраивают ритуальную охоту, чтобы найти этот Пейот-олень. Находишь, выпиваешь сок этого растения, и у тебя есть пять-десять минут для того, чтобы найти тхикури противоположного пола, предназначенное только тебе. Если ты не найдешь и не съешь этот плод, растущий под землей, то ты погибнешь. Это как противоядие. Потому что ты впустил в себя жертвенную кровь Пейота и теперь должен найти его тело, иначе твое станет бездыханным... И когда я выпил сок, верховный жрец сказал, что теперь видит серьезность моих намерений. И добавил, что минут десять у меня еще есть.
– Отправляясь в пустыню, вы знали, чем грозит этот ритуал?
– Что буду искать, знал, но что ставка будет так высока – нет. Не помню, на какой минуте я его нашел, но трое суток потом меня не было на этой земле и в этой жизни. После галлюцинирования мне показалось, что прошло всего несколько часов. Все это время у меня шло общение с Татеваном, духом этой пустыни. Я задавал вопросы, он отвечал мне, показывал картинки. Но оказалось, что меня не было трое суток, и вождь был вынужден сам отправиться на мои поиски. Он дал клятву, что если Татеван отпустит меня из своего мира в наш, то спустя год приведет меня вновь к алтарю в Вирикуте. И спустя год я вынужден был вернуться туда, чтобы вождь сдержал свое слово. В прошлом году я был там пятый раз. На лицо мне наносят особые метки, свидетельствующие о том, что у меня пять паломничеств. И я могу общаться со своим таукари – «дедом», находящимся в Вирикуте, не выезжая из Москвы, между нами существует духовная связь. Если мне нужен ответ на какой-то важный вопрос, например, нужно было найти убийц моего отца и брата, я связался с ним и нашел убийц. Но для этого должны быть очень серьезные причины.
– А как это произошло?
– Мне не хочется об этом говорить.
– Тогда не будем, а магия – это не мистификация с их стороны?
– Нет. Мистификацию являл им больше я, чем они мне: камерой, часами. Им же этого никак не объяснить. Так же и мне происходящее было непонятно до такой степени, что даже дети надо мной смеялись. На моих глазах маг читает заклинания и вызывает смерч, а затем им управляет. Для меня это запредельное, а для него запредельное – часы. Он понимает, что это живое существо, в нем сердце бьется, двигается что-то, но при этом оно твердое, просто ужас, и он его в руки брать боится. А когда «оно» умерло – завод остановился, – они скорбно говорят: «Умер твой друг Тих-Тих». Я завел «тих-тиха» и стал Спасителем – я же воскресил мертвого. А магия для меня – необъяснимое явление, как и для всех нас. Это то, что мы не можем объяснить. Как только мы находим чему-то объяснение, оно перестает быть магическим.
– Что они еще творили, кроме смерча?
– Исчезали при мне и появлялись на расстоянии. Находили под землей нужные корешки. Не глядя на землю, по звуку, издаваемому этим растением. Они говорят: «У каждого растения индивидуальный звук... вот и ищи, послушай и ищи. Звуки разные: когда растение мужчина – звук такой, когда растение женщина – другой».
– А исчезают-то они как?
– Тоже очень просто. Подходит к ручью глубиной в двадцать сантиметров, тонет в нем с головой и появляется во весь рост на том берегу. «Как это?» – я спрашиваю. «Стань водой», – отвечают мне. Вот так все просто.
– А любовь?
– Вечные чувства везде одинаковы. Но там меньше негативных эмоций. Например, есть общества, которые не знают, что такое зависть, жадность, навет, воровство, просто не могут себе это даже вообразить. И часто бывает, что, сам того не желая, ты провоцируешь у них появление этих чувств. Например, я подарил от всего сердца зажигалку – предмет, который не в состоянии воспроизвести ни один из членов племени. И они говорят: «Ну дай мне такую же». Я отвечаю: «У меня больше нет». Они не понимают: «Ну тогда сделай мне... такую же»... Им не объяснить, что ты можешь обладать тем, что не в состоянии сам воспроизвести. Это, конечно, еще не зависть, но уже ее зародыш. Я подобные ситуации всегда старался минимизировать.
Мы в своем «цивилизованном» мире напридумывали технологий, вещей, приемов, инструментов, примитивно заменяющих данные нам от рождения возможности. Поставили протез вместо руки, он красивый, ему не горячо, не холодно, он функционирует, заменили мозг компьютером, зрение – биноклем и т.д. И уверяем сами себя: мы же повысили эффективность! – не зная, что при этом потеряли. Я оказался вдруг инвалидом и уродом среди них. Спрашиваю: «Почему завтра будет холодно?» А они: «Потому что капля росы капает с листа с глухим звоном, слышишь?» Я, кроме себя, ничего не слышу... И надо учиться слушать. Вдалеке показалась птица, и они говорят: «Сейчас она сядет на эту ветку». И птица садится именно на ту ветку, на которую они указали. Я спрашиваю: «Почему?» Отвечают: «Потому что, если ты идешь к остановке и там только один стул, ты сядешь на этот стул». Мне трудно это понять. Они поясняют: «Ну, это такая-то птица, солнце светит вон оттуда, летит она оттуда, это же очевидно». Для этого нужно просто наблюдать. Сядь и один день понаблюдай за облаками – и ты узнаешь об облаках больше, чем если прочитаешь две тысячи книг.
– Они испытывают какие-нибудь страхи?
– Конечно. Самый главный страх – так и не понять, кто я, зачем я и для чего я здесь. Если человек не задумывается над этим, думаю, что это не вполне человек.
– А они задумываются?
– Они только об этом и думают. И все остальное подчинено именно этому.
