Мягкость внутренней реальности

[fidel]

дх употреблял термин "мягкая реальность" припоминается
напр когда кака выходил из трипа.
Что означает мягкость или жесткость состояния ?
Бывает что тоже юзать характеристики мягкость<->жесткость
как личностную оценку. Можно ли как то более точно
определити эту характеристику ?

[fidel]

эта фраза дх - "ты пока слишко мягким",сказанная после трипа,
для меня говорит о многом -ум собирает повседную реальность из набора кусков личности постепенно - и она постепенно становится все плотней и жестче связанной

[fidel]

у меня есть картинка, которая родилась из памяти микросдвигов-я находился в рациональной области
реальность была определа, как рациональная реальность и вот начался микросдвид - реальность перестала быть определенной.Был набор четко определенных и поименовых взимосвязанных между собой объектов - что меняется при микросдвиге ? 

[fidel]

по моим ощущениям если до сдвига реал был сосавлен из набора обектов и сущностей и в нем были прописаны связи между ними,то мягкость реала после микросдвига выражается в том, что часть связей теряется и "значение" части предметов и сущностей терается и терется прежнее место в иерархическая струтура в общей настроке. Структура сознания становится "мягкой", готовой к изменениям,похоже жесткость сознания связана с наличием жесткой иерархии в глобальной настройке

[fidel]

в учдхнаскоьлко я понимаю дх пытался уменьшить жескость каки внешними методами через стирание ли и разрушение распорядков - кака понял все это буквально,как делание имха
3кн

Спойлер

Глава 8. Разрушение распорядков жизни
Воскресенье, 16 июля 1961 Все утро мы наблюдали за грызунами, похожими на жирных белок. Дон Хуан называл их водяными крысами. Он рассказывал, что, спасаясь от опасности, эти животные могут развивать огромную скорость. Но у них есть пагубная привычка: стоит животному оторваться от погони, независимо от того, кто его преследует, как оно останавливается, а иногда даже взбирается на камень и садится на задние лапки, чтобы осмотреться и почиститься. – У них исключительное зрение, – сказал дон Хуан. – Двигаться можно, только пока животное бежит. Поэтому ты должен научиться предугадывать, когда и где оно остановится, чтобы тоже остановиться и замереть в неподвижности. Я полностью погрузился в наблюдение за животными, устроив себе то, что охотники называют «днем в поле», так много я выследил этих грызунов. В конце концов я научился предвидеть практически каждое их движение. Потом дон Хуан научил меня делать ловушки. Он объяснил, что время у охотника уходит в основном на то, чтобы выследить места кормежки грызунов или их обитания. Зная это, он может за ночь соответствующим образом расставить ловушки. А на следующий день ему останется только спугнуть зверьков, и они со всех ног бросятся прямо в западню. Мы набрали палочек и прутьев и взялись за сооружение ловушек. Я уже почти закончил свою и с нетерпением прикидывал, будет ли она действовать, как вдруг дон Хуан прекратил работу и, взглянув на свое левое запястье, как бы на часы, которых у него не было, сказал, что по его хронометру уже пришло время ленча. Я как раз мастерил обруч из длинного прута, скручивая его в кольцо. Автоматически я положил прут на землю рядом с остальными своими охотничьими приспособлениями. Дон Хуан смотрел на меня с любопытством. Потом он издал воющий сигнал фабричной сирены, означающий начало перерыва на обед. Я засмеялся. Звук он скопировал в совершенстве. Я направился к нему и заметил, что он внимательно на меня смотрит. Он покачал головой из стороны в сторону и произнес: – Будь я проклят... – В чем дело? – поинтересовался я. Он снова издал протяжный воющий звук фабричного гудка и сказал: – Обед закончен. Приступаем к работе. Я на мгновение смутился, но потом подумал, что это он решил таким образом пошутить, так как еды у нас с собой никакой не было. Я настолько увлекся грызунами, что совсем об этом забыл. Я поднял прут и снова попытался его согнуть. Через несколько секунд «сирена» дона Хуана опять взвыла. – Пора идти домой, – пояснил он. Он взглянул на воображаемые часы, а потом посмотрел на меня и подмигнул. – Пять часов, – сказал он, словно раскрывая большой секрет. Я подумал, что ему, должно быть, надоела сегодняшняя охота, и он предлагает все бросить и идти домой. Я положил все на землю и начал собираться домой. На дона Хуана я не смотрел, полагая, что он делает то же самое. Когда у меня все было готово, я поднял глаза. Скрестив ноги, дон Хуан сидел в нескольких метрах от меня. – Я готов, – сказал я. – Можем отправляться в любой момент. Он встал и взобрался на камень высотой около двух метров. Посмотрев на меня оттуда, он приложил руки ко рту и, делая полный оборот вокруг своей оси, издал очень длинный пронзительный звук, похожий на усиленный вой фабричного гудка. – Что ты делаешь, дон Хуан? – спросил я. Он ответил, что дает всему миру сигнал идти домой. Я был полностью сбит с толку, не понимая, шутит он или просто рехнулся. Я внимательно наблюдал за ним, пытаясь как-то связать его действия с чем-нибудь, что он перед этим говорил. Но мы почти ни о чем не разговаривали с самого утра, по крайней мере, я не мог вспомнить ничего, заслуживающего внимания. Дон Хуан по-прежнему стоял на камне. Он взглянул на меня и еще раз подмигнул. И тут меня охватила тревога. Дон Хуан приставил ладони ко рту и снова издал длинный гудок. Потом он сказал, что уже восемь утра и что я снова должен взяться за свою работу, потому что впереди у нас – целый день. К этому моменту я был уже в замешательстве. За считанные минуты страх мой вырос до совершенно непреодолимого желания куда-нибудь удрать. Я думал, что дон Хуан – сумасшедший. Я уже совсем готов был броситься наутек, как вдруг дон Хуан соскочил с камня и с улыбкой подошел ко мне. – Думаешь, я – сумасшедший, да? – спросил он. Я ответил, что своей неожиданной выходкой он напугал меня до потери сознания. Он сказал, что мы находимся примерно в одинаковом состоянии. Я не понял, что он имеет в виду, так как был погружен в мысли о том, насколько по-настоящему безумными казались его действия. Он объяснил, что специально старался напугать меня до потери сознания безумностью своего непредсказуемого поведения, потому что у него самого голова идет кругом от предсказуемости моего. И добавил, что моя приверженность распорядкам не менее безумна, чем его вой. Я был в шоке и принялся доказывать, что у меня нет никаких распорядков. Я сказал ему, что считаю свою жизнь сплошной кашей именно из-за того, что в ней нет здоровой упорядоченности. Дон Хуан засмеялся и знаком велел мне сесть рядом с собой. Вся ситуация разом таинственно изменилась. Стоило дону Хуану начать говорить, как мой страх тут же растаял. – Что у меня за распорядки? – спросил я. – Все, что ты делаешь, следует распорядку. – А разве не все действуют так? – Не все. Я ничего не делаю в соответствии с распорядком. – Что подсказало тебе такой ход, дон Хуан? Что я такого сделал, что заставило тебя действовать именно таким образом? – Ты беспокоился по поводу обеда. – Но я же ничего тебе не сказал, откуда ты узнал, что я беспокоюсь об обеде? – Беспокойство по поводу еды возникает у тебя ежедневно около полудня, в шесть вечера и в восемь утра, – произнес он со зловещей усмешкой. – В это время ты начинаешь беспокоиться о еде, даже если не голоден. И чтобы продемонстрировать тебе запрограммированность твоего духа, мне нужно было только завыть сиреной. Твой дух натренирован работать по сигналу. Он вопросительно уставился на меня. Мне нечего было сказать в свою защиту. – А теперь ты готов превратить в распорядок охоту, – продолжал он. – Ты уже установил в этом деле свой ритм: в определенное время ты разговариваешь, в определенное время – ешь, в определенное время – ложишься спать. Мне нечего было сказать. Дон Хуан очень точно описал мои привычки в принятии пищи. Похожая структура была во всем, чем я занимался в жизни. Тем не менее я чувствовал, что моя жизнь все же протекает по менее строгой программе, чем жизнь большинства моих друзей и знакомых. – Теперь ты довольно много знаешь об охоте, – продолжал дон Хуан, – и тебе легко осознать, что хороший охотник прежде всего знает одно – распорядок своей жертвы. Именно это и делает его хорошим охотником. Если ты вспомнишь, как я учил тебя охотиться, ты поймешь, о чем я говорю. Сначала я научил тебя делать и устанавливать ловушки, потом рассказал о жизненных распорядках дичи, которую предстоит ловить, и наконец мы на практике испытали, как с учетом этих распорядков работают ловушки. Это – элементы охотничьего искусства, образующие его внешнюю структуру. А сейчас я обучу тебя последней и самой сложной части этого искусства. Наверное, пройдут годы, прежде чем ты сможешь сказать, что понял ее и стал охотником. Дон Хуан умолк, как бы давая мне время собраться с мыслями. Он снял шляпу и изобразил, как чистятся грызуны, за которыми мы весь день наблюдали. Получилось очень забавно. Круглая голова дона Хуана делала его похожим на одного из этих зверьков. – Быть охотником – значит не просто ловить дичь, – продолжал он. – Охотник добывает дичь не потому, что устанавливает ловушки, и не потому, что знает распорядки своей добычи, но потому, что сам не имеет никаких распорядков. И в этом – его преимущество. Он совершенно не похож на животных, за которыми охотится, скованных жесткими распорядками и предсказуемыми причудами. Охотник же свободен, текуч и непредсказуем. Слова дона Хуана я воспринял как произвольную иррациональную идеализацию. Я не мог себе представить жизнь без распорядков. Мне хотелось быть с ним предельно честным, поэтому дело было вовсе не в том, чтобы согласиться или не согласиться. Я чувствовал, что то, о чем он говорил, было невыполнимо. Ни для меня, ни для кого бы то ни было другого. – Мне не волнует то, что ты по этому поводу чувствуешь, – сказал дон Хуан. – Чтобы стать охотником, ты должен разрушить все распорядки своей жизни. Ты уже здорово преуспел в изучении охоты. Ты быстро научился всему. Так что тебе уже должно быть ясно: ты подобен тем, на кого охотишься, ты – легко предсказуем. Я попросил уточнить на конкретных примерах. – Я говорю об охоте, – принялся спокойно объяснять дон Хуан. – Поэтому я так подробно останавливаюсь на том, что свойственно животным: где они кормятся; где, как и в какое время спят; где живут; как передвигаются. Все это – шаблоны, распорядки, на которые я обращаю твое внимание, с тем, чтобы ты осознал их в своем собственном существовании. Ты внимательно наблюдал за привычками обитателей пустыни. Они едят и пьют в строго определенных местах, они гнездятся на строго определенных участках, они оставляют следы строго определенным образом; поэтому хорошему охотнику ничего не стоит предвидеть и точно рассчитать любое их действие. Я уже говорил, что с моей точки зрения ты ведешь себя точно так же, как те, на кого ты охотишься. И в этом ты отнюдь не уникален. Когда-то в моей жизни появился некто, указавший мне на то же самое в отношении меня самого. Всем нам свойственно вести себя подобно тем, на кого мы охотимся. И это, разумеется, в свою очередь делает нас добычей для чего-то или кого-то. Поэтому задача охотника, который отдает себе в этом отчет, – прекратить быть добычей. Понимаешь, что я хочу сказать? Я снова высказал мнение, что его установка невыполнима. – На это требуется время, – сказал он. – Можешь начать с того, чтобы отказаться от ежедневного ленча в одно и то же время. Дон Хуан взглянул на меня и благожелательно улыбнулся, состроив такую забавную мину, что я не смог удержаться от смеха. – Однако существуют животные, выследить которых невозможно, – продолжал он. – Например, – особый вид оленя. Очень удачливый охотник может встретиться с таким животным только благодаря редкостному везению единственный раз в жизни. Дон Хуан выдержал драматическую паузу, взглянув на меня пронзительно. Он, похоже, ждал вопроса, но у меня вопросов не было. Тогда он сам спросил: – Как ты думаешь, почему этих животных так трудно отыскать, и встреча с ними – столь уникальное явление? Не зная, что сказать, я лишь пожал плечами. – У них нет распорядков, – произнес он таким тоном, словно это было великое откровение. – И это делает их волшебными животными. – Но олень должен спать по ночам, – возразил я. – Разве это не распорядок? – Распорядок, если олень спит каждую ночь в определенное время и в определенном месте. Но волшебные существа так себя не ведут. Возможно выслеживать одно из них на протяжении всей оставшейся жизни станет твоей судьбой. – Что ты хочешь этим сказать? – Тебе нравится охотиться, и, вероятно, в один из дней твои пути и пути волшебного существа пересекутся, и ты, вполне возможно, последуешь за ним. Волшебные животные являют собой зрелище воистину дивное. Мне посчастливилось, и мой путь однажды пересекся с тропой одного из них. Это случилось после того, как я очень многое узнал об охоте и долго отрабатывал это искусство. Как-то я бродил по густому лесу в безлюдных горах Центральной Мексики. Вдруг послышался очень мягкий и благозвучный свист. Я никогда не слышал этого звука, ни разу за многие годы странствований среди дикой природы. Я не мог определить, где находится источник этого свиста; казалось, он доносится сразу со всех сторон. Я решил, что нахожусь в самой середине стада или стаи каких-то неведомых зверей. Дразнящий свист повторился, и на этот раз он доносился как будто отовсюду. И я понял, что мне несказанно повезло. Я знал, что это свистит чудесное существо – волшебный олень. Я знал также, что волшебный олень отлично разбирается как в распорядках обычных людей, так и в распорядках охотников. Вычислить, что в такой ситуации будет делать обычный человек, очень легко. Прежде всего страх превратит его в добычу. А добыча может действовать только двумя способами: либо бросается наутек, либо защищается. Если у человека нет оружия, он, вероятнее всего, бросится к открытому месту, чтобы там спастись бегством. Если он вооружен, он приготовит оружие к бою и приготовится к обороне либо застыв не месте, либо рухнув на землю. Охотник же, выслеживающий дичь среди дикой природы, никогда никуда не пойдет, не прикинув прежде, как ему защититься. Поэтому он немедленно спрячется. Он либо бросит свое пончо на землю, либо зацепит его за ветку, как приманку, а сам спрячется поблизости и станет ждать, пока зверь опять не сделает следующие движение. Зная все это, в присутствии волшебного животного, я повел себя иначе. Я быстро встал на голову и начал тихонько подвывать. Я так долго самым натуральным образом лил слезы и всхлипывал, что едва не потерял сознание. Вдруг я ощутил мягкое дыхание, кто-то обнюхивал мою голову как раз за правым ухом. Я попытался повернуться, чтобы взглянуть, кто это, но не удержал равновесия и перекувырнулся через голову. Я сел и увидел, что на меня смотрит светящееся существо. Олень внимательно меня разглядывал, и я сказал, что не причиню ему вреда. И он заговорил со мной. Дон Хуан умолк и посмотрел на меня. Я непроизвольно улыбнулся. Говорящий олень – это было, мягко говоря, маловероятно. – Он заговорил со мной, – с усмешкой повторил дон Хуан. – Олень заговорил? – Олень. Дон Хуан встал и собрал свои охотничьи принадлежности. – Что, правда заговорил? – переспросил я еще раз с растерянностью в голосе. Дон Хуан разразился хохотом. – И что он сказал? – спросил я наполовину в шутку. Я думал, он меня разыгрывает. Дон Хуан немного помолчал, как бы припоминая. Потом глаза его просветлели, он вспомнил: – Олень сказал мне: «Здравствуй друг!» А я ответил: «Здравствуй!» Тогда он спросил: «Отчего ты плачешь?» Я сказал: «Оттого, что мне грустно». Тогда волшебное существо наклонилось к самому моему уху и произнесло так же ясно, как говорю сейчас я: «Не грусти». Дон Хуан посмотрел мне в глаза. Вид у него был озорной до невозможности. Он раскатисто рассмеялся. Я сказал, что беседа у них с оленем вышла несколько туповатой. – А чего ты ожидал? – не переставая смеяться, спросил он. – Я же – индеец. Его чувство юмора показалось мне настолько потрясающим, что я смог только рассмеяться вместе с ним. – Ты не поверил в то, что волшебные олени разговаривают, да? – К сожалению, я не могу поверить в то, что такие вещи вообще возможны, – ответил я. – Я не виню тебя в этом, – сказал он ободряющим тоном. – Ведь эта штука – из самых заковыристых.

[свернуть]

[swarm]

Не помню что там было про это по книгам, но вообще походу так недавно словил целую линию ложных воспоминаний. Смешение внимание сновидения и памяти, по всей видимости. Причем если новые связи застывают в новой позиции, обретают статус реальности то даже объективная обратная связь со стороны все равно не дает их "развидеть" обратно.

Вещества тут представляют максимальную опасность. Однако вовсе не обязательно колоться кактусом чтобы себе что-нибудь эдакое закрутить.

Например, хотя ПП формально должен показывать реальные события, есть свидетельства практиков что при перепросмотре всплывают пласты ложной памяти.
(Вспоминается наприм одна из местных пользователей, Мяу, которая бросила все сдвигающие практики когда в ходе ПП начала постоянно ловить такие вот ложные воспоминания.)

Также и вот:

Дон Хуан также сказал мне, что акт воспоминания является абсолютно непознаваемым. Фактически, это акт воспоминания самого себя, который не прекращается после того, как вспомнишь все взаимодействия, которые имел на своей левойстороне сознания. Напротив, воспоминание самого себя продолжает поднимать на свет каждое воспоминание, которое светящееся тело хранит с момента рождения. Те систематические взаимодействия, через которые воины проходят в состоянии повышенного сознания, являются лишь средством заставить другое «я» раскрыть себя в воспоминаниях. Этот акт воспоминания, хотя он и кажется относящимся только к воинам, касается в действительности каждого человеческого существа: каждый из нас может идти прямо в память нашего светящегося тела, достигая неимоверных результатов.

Если эти люди не бывали в ПО и не взаимодействовали в этом состоянии, так что же они тогда вспоминают? Сны? Мысли и представления?

Ясно что это практика с правой стороны как бы. Скорее всего освобождение происходит через контакт с неизвестным. А для этого нужно не фиксировать новые взаимосвязи, а наоборот остановить ум, ничего не ждать и тп. Поскольку мозг/ум не умеет не работать, при этом осознание переходит из личностной области глубже. И там не надо ничего менять даже, скорее просто осознавать более глубоко и полно. Это, возможно, даст понимание какие из частей этих структур "сделаны" излишне, "расслабить" их.

Хотя если терять нечего, почему бы и не пойти в отрыв?

Ну и отдельно - в свете такого опыта для меня статус реальности происходящего в книгах КК после 4й несколько смещается в строну таких вот самоиндуцированных ложных воспоминаний.

[Лэй]

Если эти люди не бывали в ПО и не взаимодействовали в этом состоянии, так что же они тогда вспоминают? Сны? Мысли и представления?

Воспоминания, превращающиеся в реальность, не совсем ложные – по мне это скорее настройки, возникающие внутри сознания. Это может очень напугать практикующего, если он не освоился в практике отделения, о которой Фидель хорошо изложил в стриме. В редких случаях может нарушить ментальную целостность человека.

[fidel]

Например, хотя ПП формально должен показывать реальные события, есть свидетельства практиков что при перепросмотре всплывают пласты ложной памяти.

когда читал каку- я считал,что ПП не для того,что бы что то в себе открать а наоборот . Много самовлюбленного в сипя народу ишут что то, что позволит им переживать свою уникальность (напр),но как ты помнишь - "что может быть уникального в энергитеческом яйце ?"(с) Ну открыл чел что то еще в сипе так это для того что бы закрыть,а не для того что бы всматривается, упиваясь сопой
имха

[Лэй]

Поделюсь некоторыми наблюдениями, может не вполне верными...

В процессе погружения внутрь сознания без засыпания, происходит переворот сознания. И вроде как у КК он тоже описывается, только туда его выносили хлопком между лопаток и называл он это состоянием повышенного осознания. Похоже это еще и тем, что когда находишься почти весь день на глубине, а потом выныриваешь в жесткую настройку реальности – то можно легко и потерять память пребывания в состоянии погружения. Очень разная жесткость настройки - обычная рациональная часть пытается избавиться от пережитого иррационального...

Интересно еще что погружения в реальности влияют и на погружения в сновидения. Открываются целые пласты настроек из левосторонней реальности. По наблюдения они строятся – опираются на многие моменты из пережитого в первом внимании из разных периодов жизни. Вроде почти причудливая, но все же реальность - т.к. она вполне устойчива, мы по многу раз погружались в нее, но пробуждаясь эта память становилась недоступной, отсюда и появляется ощущения ложности памяти. И это всего лишь подсвеченный кусочек левостороннего, это болото реально почти безгранично...

[fidel]

Поделюсь некоторыми наблюдениями, может не вполне верными...

спасибо, интресный взгляд
чуть позже попробую ответить

[Лэй]

А еще вчера и сегодня поэкспериментировала с точкой солнечного сплетения. Просто ложилась в полдень и расслабляла внимание – кружилась в точке между внешним и внутренним восприятием. Спустя определенное время появляются глюки – звуковые и образные, как нечто из другой реальности. И тут начинаются потоки вибраций. Странно, но у меня таких потоков идет несколько одновременно – один в солнечное сплетение, а второй в область межбровья. Тот что в солнечном – вызывает некое странное жжение. Пробовала увеличивать поток вибраций в эту область, но ничего особенного так и не произошло. К примеру, когда тоже самое проделываю с точкой в области груди – то происходит выход в другую реальность, которая есть смесь обычного и внутреннего восприятия. Как же правильно работать с этой точкой?

[fidel]

Как же правильно работать с этой точкой?

относительно повышенного осознания у каки, на мой взгляд это была легкая измененка и вследствии легкая расфиксация тс
По поводу того как работать - не стоит переступать через этапи и пытатьсясразу залезть на небо стоит начать с тренировки внимания - это не так долго,потребует пару месяцев.(если раньше не занимался). Берешь любой объект из памяти и фокусируешь на нем внимание. После можно начать смотреть на сознание - следишь за появляющиеся в нем мысли и чувства или настройки. После как внимание натренировано
можно погружаться в пограничку.
 

[Лэй]

Спасибки) Очень интересный подход, неожиданно для меня что в точке солнечного сплетения, эмоции превращаются в странное ощущение энергии во всей их яркости. Новые ощущения спасибо!

[fidel]

Очень интересный

мне вадно,что у тебя ощущается другой голос

[Лэй]

Очередной психоделический прикол при работе с настройками...  Помедитировал немного и лег спать, открыв окно на проветривание... Просыпаюсь ночью от ненормального тарахтения двигателя машины. Решил встать и посмотреть в окно – что это. За забором возле электрического столба стоит заведенная полуразвалившаяся девятка с включенными фарами. И перед ней трое парней чем-то заняты, а радом на столбе висит щит со счетчиком и входными автоматами от моего дома. Не долго думая снимаю москитную сетку и кричу – «Эй народ, вы чего там делаете, от столба отвалите» Один из них отвлекается и невнятно отвечает – «Да мы за закладкой, не переживай». Еще один из них говорит – «Да похуй!» Все садятся в машину, и уезжают... А я немного не по себе, т.к. ощущения восприятия очень напоминают ложное просыпание... Время полпервого ночи – ложусь дальше спасть...

И начинается другой пиз-ц... Трёхчасовое ОС путешествие по лабиринтам настроек. Во меря этих путешествий встретился в двумя необычно осознанными существами, женского и мужского пола, долго с ними контактировал. Они назвались странными именами, у женской особи очень сложное название (но по сути означающее древнюю ведьму-ребенка), а у мужской вполне запоминающееся – «Вурлак» (оборотень). Занятно было с ними походить по настройкам других реальностей. Но апогеем стало появление бестелесного голоса внутри головы. Странный мужской голос стал короткими фразами расспрашивать меня о моем восприятие. Ему очень интересно было, откуда я научился работать с «настройками» других реальностей, каковы мои границы возможностей и почему мне доступно, нествойственнное неизвестное. В конце он сказал – как это все странное, это обычно доступно некоторым «людям» только перед смертью...

главное не стоит забывать мантру "Любая настройка - это всего лишь настройка" и мистифицировать пережитое