Когда-то в начале 90-м, когда начали публиковать его книги, знать о Кастанеде было модно, даже престижно.
Тем более, если на Западе его работы выходили одна за другой, то в новой России сразу вышло 9 томов, и почти тут же вслед вышли книги его сподвижников, — Тайши Абеляр и Флоринды Доннер.
Сегодня прошло уже 20 лет с тех первых переводов, затем вышли дополнительно десятый, одиннадцатый тома, вышел последний — двенадцатый том, с уникальной гимнастикой.
Итак, есть семинар в Москве, книги переиздаются, вот только все, описанное автором, которого называют одним из самых удивительных мыслителей второй половины XX-ого века уже в России особого интереса не вызывает.
Наиболее распространенное мнение, что Кастанеда — это автор сродни Блаватской, Елены Рерих, словом, нечто — мистически-эзотерическое чтиво.
Вот только, если поговорить с любителями эзотерики, то быстро можно выяснить, что уже третий том — «Путешествие в Икстлан» вызвал у них скуку, что же касается четвертого, то большинство его не осилили, даже если и пытались начать.
Как ни странно, но большинство «материалистов» повторяют ту же историю.
Критическим вопросом — о понимании, является к примеру вопрос о тонале и нагвале — терминах, которые сам Кастанеда считает одни из основных для понимания того, что называется в философии «картина мира».
И вот тут многие, даже изучающие философию, могут впасть в ступор.
С точки зрения концепции «тональ-нагваль» между материалистом и идеалистом разница, как противопоставление двух краев стола.
То есть, понятно, что две стороны стола друг другу противоположны.
Вот только разница между ними, как в том анекдоте про пьяного…
Подходит пьяный к прохожему и спрашивает, где тут противоположная сторона улицы…
И когда ему отвечают, растерянно отвечает: «Совсем обалдели. А там говорят, что тут…».
Но чтобы хоть как-то понять о чем идет речь необходимо рассмотреть ряд примеров.
Проблема Кастанеды и метафоричность его текстов — мера вынужденная.
Почему?
Давайте вспомним, что в языке жителей Чукотки много отдельных слов для обозначения «разного» снега.
Даже в русском языке, есть «пороша», есть «наст».
А теперь представьте задачу жителя Чукотки, который пытается объяснить жителю Фиджи о разнице между одним и другим снегом.
А последний вообще не понимает, ЧТО такое снег…
То есть, можно говорить, что снег — это твердая вода, что падает с неба, что «снег» белый, что он может быть рыхлый, плотный.
Вот только, если нет личного опыта восприятия снега, то объяснить вряд ли получится.
Так вот.
Кастанеда постоянно ведет разговор о снеге, с теми, кто об этом не имеет опыта личного восприятия.
Его книги — это по сути тексты с двойным, а порой и с тройным дном.
То есть, сама форма, — это форма привлечения внимания.
На второе место надо поставить практики восприятия.
Не сказки о «союзниках», либо еще каких «силах».
Та же Ла Горда — один из героев книг Карлоса говорит — по сути все время мы работали исключительно с вниманием.
Как известно художник выделяет и может воспроизвести в сотни раз больше оттенков цветов, чем обычный человек.
Хотя мы все видим эти оттенки.
Но для восприятия и выделения нам необходимо не только «смотреть», но и видеть.
А разница — в разных режимах работы внимания.
Далеко не все психологи, хотя и «проходили» (ну, должны были «пройти») лично могут выделить у себя волевое усилие при фокусировки взгляда, при восприятии периферийного поля зрения.
О том, что на сетчатке есть «слепое» пятно вообще в курсе единицы, и даже из этих «единиц» немногие способны локализовать это слепое пятно у себя.
Задача Кастанеды найти хоть какие зацепки в памяти читателя, чтобы он понял главное — вся эта «магия», все фокусы дона Хуана и дона Хенаро, все примеры из жизни магов служат прежде всего для одного — для того, чтобы читатель «зацепился» за текст, но не просто, как за увлекательные «Сказки о силе» (название одной из книг Кастанеды), а понимая, что речь идет вещах, что доступны и ему, как бы все это не называлось.
Мало кто осознает, что когда Кастанеда рассказывает тот или иной урок, байку дона Хуана, не только развлекает читателя, но ведет диалог и с читателем.
Отсюда и «открытые» окончание глав, отсюда и некая фраза в окончание каждого сюжета.
Но сам же Кастанеда постоянно повторяет, что «воин» (ученик магов, человек знания) должен осознавать все.
Поэтому надо понимать, что сам Кастанеда осознает, что все эти тексты — его диалог с читателем, а не только повествование о той или иной истории из его жизни.
Более того, те, кто осознают в итоге идею постоянного построения некоего мифа о себе — в рамках стирания того, что называется «личной историей», должны понимать, что хотя Кастанеда и ведет рассказ на основе реальных событий, но вообще-то все его рассказы — только некий миф, метафора, что нацелены только на одно — на то, чтобы захватить внимание читателя и донести до того, ту или иную идею.
Сам Кастанеда называет это абстрактными идеями, абстрактными ядрами.
В этом месте многие «знатоки» текстов Кастанеды могут пожать плечами, мол, все это слишком сложно.
Но стоит вспомнить, что даже о первой встрече с доном Хуаном — на автобусной станции — в книгах Кастанеды есть три версии и в каждой акценты расставляются по-своему.
Если же выделить эти акценты, а потом рассмотреть в канве каждого из трех повествований, то можно понять, что каждый раз рассказ о той встрече используется для того, чтобы донести до читателя новую мысль, отталкиваясь от старого прочтения.
Многие могут воскликнуть, — это все слишком сложно и не надо искать черную кошку, в темной пустой комнате.
Сказать-то можно, вот только что делать с тем, что вся «магия» — это только работа с вниманием?
А чтение — это также процесс работы с вниманием.
И, если Кастанеда мастер работы с вниманием, то очевидно, что он должен, даже автоматически, использовать это мастерство при написании книги.
Удивительно, но он и использует.
Скажем, в первых книгах говорится, что он обучался некоей «магии», неких «брухо»…
Но стоит дойти до четвертой книги и там…
А там мимоходом говорится — «просто» рекомендуется в начале говорить, что все это магия.
Для чего?
А просто для того, чтобы ученик не «соскочил» раньше времени.
Те, что начитались рассказами о тоталитарных сектах могут спросить — нет ли тут манипуляции вниманием, сознанием?
Естественно есть.
И часть учеников наверняка бросят эти занятия.
И это нормально.
Из личного опыта могу вспомнить, что в юности достаточно долго занимался хатха-йогой. И одновременно осваивал аутотренинг по книгам Владимира Леви.
И то и другое, — и физические упражнения и работа с вниманием очевидно полезные практики.
Однако, в определенный момент…
Я резко прекратил эти занятия и может быть правильно.
Отчего?
Сегодня с опытом психолога и знания основ психиатрии, очевидно, что ничего «ненормального» с мной не происходило.
С другой стороны так же очевидно, что расскажи бы я тот опыт переживаний любому врачу, особенно психиатру и 99% восприняли бы все это, как некую форму галлюцинаций, а может и легкую форму шизофрению.
Тем более, все это происходило во время моды на шизофрению «вялотекущую».
При этом рядом не было никого, кто объяснил бы, что странные ощущения, «странные» результаты восприятия — это не отклонение от нормы, а возвращение к основам восприятия, которое возможно для любого человека.
Кастанеда несколько раз подчеркивает мысль, — мы обучаемся, как воспринимать мир.
Но энергии, что тратится на восприятия со сложностью этого процесса [восприятия] становится все меньше.
Но мы убеждаем себя, что этот способ, — единственный нам доступный.
Но ведь это не значит, что это все, что нам доступно.
Скажем, обычный человек не догадывается, что у него есть сердце, почки, легкие и так далее.
Тем более, не допускает мысли, что всем этим можно управлять по собственной воле.
Но стоит заняться тем же аутотренингом и в течение года-другого он обнаруживает, что может поднять температуру тела до 38-39 градусов, ускорять и замедлять удары сердца и многое другое.
Кстати, этот навык — работы такого внимания необходимо поддерживать, точно так же, как спортсмену для поддержания формы необходимо тренироваться.
Что же касается необычных ощущений, что вполне можно рассказывать, как восприятия иных реальностей, то это только результат опыта необычных физических упражнений (хатха-йога) и работы с вниманием (аутотренинг).
И в отличие от отклонений психики — хотя дон Хуан утверждал, что все люди одинаково ненормальны, — все это ВОСПРОИЗВОДИМО и воспроизводимо сознательно.
Вот только, когда начинаешь воспринимать то, что не видит не один человек, становится не по себе — ведь большинство убеждено, что восприятия людей одинаково, а так же «знают», что отклонение восприятия «может» быть психическим заболеванием.
Но вернемся к текстам Кастанеды.
Перед Кастанедой стоит задача обучить обычного социального человека новым возможностям.
К тому же таким, результатом которых станет новое восприятия с результатами, которые «обычный» человек (человек, сформированный, воспитанный в социуме) просто не в состоянии представить.
На фоне того, что нормальный человек, если не боится, то хотя бы в курсе, что есть психические заболевания, очевидно, что нормальный, успешный человек, даже пробовать не станет то, что в итоге может обернуться странностями.
С другой стороны, чтобы «добраться» до собственных результатов необходимо практика и не просто практика, а практика в ТЕЧЕНИЕ некоторого ВРЕМЕНИ.
Немного отвлечемся.
Когда появилась книга о тенсёгрити — гимнастики магов, — многие энтузиасты бросились выполнять эти упражнения.
И часто можно было слышать, что в процессе выполнение упражнений они нечто «ощущают». Один мне рассказывал, о том, что он «видел» некий луч, что «выстреливает» у него из сложенных ладоней, другой, как разбивал некие энергетические столбы, третий…
Но, если прочитать внимательно о цели упражнений у автора, то становится смешно.
Цель регулярного выполнения упражнений — держать тело в форме для серьезной работы со вниманием (что предполагает здоровую печень, эндокринную и гормональную систему, а так же сердечно-сосудистую).
Критерием же правильности выполнения самих упражнений и объема нагрузки, сам Кастанеда называет исключительно ощущение комфортности после выполнения того или иного комплекса.
И все!
И никаких «лучей» ни с задницы, ни из передницы вылетать не должно.
Кто-то скажет, отчего же нельзя было написать академическое издание, с раскладкой — как и что надо делать по времени и так далее?
Ну, во-первых, то, что один человек способен освоить за полгода, второму может потребоваться несколько лет.
Во-вторых, новое восприятие — на первом этапе может быть индивидуально.
А для того, чтобы выйти на объективное восприятие, которое, кстати, совпадает в итоге у любого, кто практикует достаточно время, необходимо цепь последовательных усилий.
А как удержать внимание читателя?
Сам Кастанеда несколько раз убегал от своего наставника, пугаясь результатов своих опытов по освоению «магии».
Что же касается читателей, которые не имеют личной привязанности к автору, читают те же книги порой в автобусе, порой урывками, отвлекаясь на тот же телевизор, — а это было во времена, когда не было записей передач, фильмов в интернете! — которых отвлекают домочадцы…
Словом, перед Кастанедой, который должен рассказать о знании, которое предполагает СОБСТВЕННЫЙ опыт, которого у обычного homo socium априори не может быть.
И вот тут он начинает завлекать читателя, что все это некое «древнее», «тайное» знание, что передал ему (ну, почти по секрету) некий секретный маг…
Улыбнитесь, но и поймите, что как бы не было смешно, что тайные секреты издаются тиражом в 100 тысяч экземпляров (порядок тиражей первых русских изданий), но все равно возникает желание дойти до конца.
Именно поэтому в первых двух книгах мир дона Хуана кишит «союзниками», «духами», там есть враждебный маг, что в виде черного дрозда покушается на жизнь наставника Кастанеды, по Мексике вышагивает ягуар — обитатель влажной сельвы Бразилии, некие ящерки с зашитыми глазами и ртом «рассказывают» ошалелому Карлосу тайны видения на расстоянии…
И тут появляется третья книга, где нет растений «силы», мало того, говорится, что вообще-то они не нужны, и приносят больше вреда, чем пользы.
В четвертой начинается разговор, что главная задача наставника — не сколько обучить ученика, сколько в процессе обучения отточить свои практические навыки.
А еще начинается разговор о природе внимания, режимах восприятия нашего сознания…
Очевидно, что большинство тех, кого интересовало в первую очередь именно вся это псевдошаманская (определение самого дона Хуана по книге «Колесо времени») болтовня, в этот момент отпадет.
Что касается остальных книг, то для многих — после разочарования четвертой (или уже третьей — «Путешествие в Икстлан»), то они для большинства так и останутся не раскрытыми.
Нет, есть достаточно тех, кого в первых книгах, сам дон Хуан называет — треснутыми тыквами, куда сколько не льешь, все равно ни водой, ни знанием не наполнишь.
Те прочитают именно для некоего социального статуса — чтобы говорить, что они «читали», что они «прошли» тексты Кастанеды до конца.
Как студент, что с грехом пополам вымучивает диплом, потом идет на административную должность, начинает брать взятки и искренне считает, что его способности выше инженера, что годами корпит над изобретением, а потом в составе комиссии принимает решение давать премию за результат или нет…
Кто же способен осилить дорогу на тернистом пути, подчеркнем — ПРАКТИЧЕСКОГО — знания, что пытается описать Кастанеда?
Итак, сколько не «грузит» читателя автор в первых книгах, как не завлекает, то опытами (вообще-то достаточно безвредными — кому интересно, прочтите описание Хаксли о приеме того же мескалина) с растениями психоделиками, но по ходу даже в первых двух книгах достаточно говорится о практиках — неделания или сновидения.
Любителей эзотерических и прочих «тайных» знаний, а так же скептиков, типа Фомы неверующих разочарую — уже третья книга рассчитана только на тех читателей, что хоть немного попрактикавали описанные психотехники.
Кстати, достаточно простые с точки зрения даже науки о развивающих играх.
И не просто попрактиковали, но получили РЕЗУЛЬТАТЫ.
То же неделание — достаточно простая практика и основы её существуют в тех же развивающих играх.
Возьмите любой детский журнал и там можно найти картинку, где среди переплетенных ветвей надо найти изображение пяти индейцев либо семи животных.
Нет, сам подход не ограничивается развлечением — писал об этом подробно.
Более того, подчеркнем, что сам Кастанеда, составляя свои книги, объективно искал варианты, и впоследствии по иному, чем в первых книгах рекомендовал порядок освоения именно практики работы с вниманием.
Так на первое место после занятий гимнастикой тенсёгрити (что была описана только в 12-ой, последней книге) он сам же поставил практику перепросмотра, потом уже ту же практику неделания и потом все остальное.
Любители формального порядка могут обратиться к книге Норберта Классена, где перечисляется рекомендованный порядок освоения тех или иных техник, однако не следует забывать, что обучение самого Кастанеды проходило в порядке ином и он вообще-то не обязателен.
Что желательно?
Наличие тех или иных РЕЗУЛЬТАТОВ.
Почему?
Потому что заниматься без результата могут только «треснутые тыквы», которым нужен не результат, а некие фантазии, что таким образом они «приобщаются» к неким тайным знаниям.
Да, простят меня большинство тех, кто посещает семинары, но большинство из них не столько нацелены на тот же результат, тем более переход в третье внимание (конечная декларируемая цель по книгам Кастанеды), сколько тешат собственное самолюбие (чувство собственной важности) приобщенностью к когорте «магов».
Есть тусовка эзотериков, есть тусовка националистов, есть тусовка тех, кто до сих пор ностальгирует по СССР, а есть тусовка …магов.
Вот только к книгам и задачам Кастанеды все это не имеет никакого отношения.
Сам же Кастанеда пишет, что тот же дон Хуан неоднократно утверждает, что добровольцы в мире магов (а по сути среди тех, кто осваивает иные режимы восприятия мира людей и развивает это знание) не приветствуются.
И это мало кто осознает среди читателей.
Как и то, что сам Кастанеда стоит между Сциллой и Харибдой — с одной стороны он должен «завлечь» читателя, с другой — ему необходимо, чтобы читатель в итоге сохранил трезвое, спокойное восприятие.
И он делает, как можно выразится, используя термин уже восьмой книги «поворот» духа.
В третьей книге — «Путешествие в Икстлан» он полностью отказывается от псевдошаманской атрибутики и переходит к психологическим установкам, что рекомендует для накопления энергии.
Зачем необходима эта энергия?
А энергия необходима тем, кто уже сумел хоть как-то ощутить результаты новых способов восприятия.
Всё остальное вторично — остальные могут расслабиться и продолжать запоминать, цитировать, участвовать в тусовках, самому Кастанеде они более неинтересны.
В четвертой книге начинается разговор об абстрактных понятиях и о том, что надо иметь в виду при развитии этого восприятия.
Там же говорится, что результат видения — наиболее объективного способа восприятия мира, который блокируется эволюционно-социальными предпочтениями, должен быть ОДИНАКОВ и у одного и того же человека и у разных людей.
По сути от зыбкого мира духов, галлюцинаций декларируется некая ОБЪЕКТИВНАЯ реальность, вне которой последователю древних толтеков, как называют себя носители этого знаний, делать нечего.
Так же очевидно, что объем и самих знаний и техник, а так же детали, особенности — это непосильная задача.
Поэтому все же надо в определенный момент перечитывать книги Кастанеды снова и снова.
Скажем, сам Кастанеда говоря о перепросмотре только в десятой книге — «Активная стороны бесконечности» уточняет некоторые техники, к примеру события-проводника, которое помогает провести эту практику наиболее эффективно.
Но главное уже не это.
А главное, что начиная с определенного момента автора больше мало интересуют те, кто только «читают» или «проходят» материал.
И вот тут порой встает вопрос.
Сегодня «прочитавших» те же книги достаточно.
Более того, среди «знатоков» есть достаточно тех, кто «все знает» и давно «отквалифицировали» Карлоса Кастанеду, чтобы не задумываться о содержании его книг.
Так как книги Кастанеды трудно отнести к классической науке (хотя автор доктор наук), но так же, как научные монографии малопонятны, особенно начиная с третьей книги (кстати, в основе третьей книги — «Путешествие в Икстлан» и лежит докторская диссертация Карлоса Кастанеды), то можно успокоится и просто записать все его работы в область мистики и эзотерики.
А, как известно, современное мнение о такой литературе, что все это — для тех, кто не способен заниматься серьезными делами и организовывают себе некую тусовку.
Скажем, в большинстве эзотерических сообществ можно увидеть двух-трех странного вида юношей, вокруг которых вьются стаей молодые и не очень одинокие дамы и девушки в возрасте от 25 до 35 лет…
Как можно определить тогда, особенно, для тех, кто начал так либо иначе осваивать те или иные психотехники, стоит ли общаться с тем или иным «знатоком»?
Ну, во-первых, не стоит забывать, что путь воина — это путь одиноких птиц.
И, если есть те или иные результаты, то мнение о плавании тех, кто и не пытался войти в воду, малосущественно.
Во-вторых, есть действительно несколько вопросов, что позволяют определить, насколько серьезно человек воспринял описанное Кастанедой.
Любителей эзотерики отсечь просто — стоит заговорить о том, отчего в пятой книге говорится, что все техники — это работа исключительно с вниманием.
Для тех, кому важна псевдошаманская риторика этого достаточно — они не способны этого осознать, как и то, что всем неофитам, кроме Карлоса Кастанеды было достаточно 2-3 приемов психоделиков, что же касается женщин, то им вообще растения «силы» — противопоказаны, так как они имеют иные пути-дороги в третье внимание.
Как быть с теми, что пытаются критиковать тексты Кастанеды на позициях скептицизма?
Ну, заметим, что есть здоровый скептицизм, который тот же дон Хуан, считает идеальным состоянием для неофита, и Кастанеда это неоднократно подчеркивает (воин не верит — воин должен верить!), и есть скептицизм, который не более, чем попытка отторгнуть от себя то или иное знание.
Но тем не менее, для неокрепшего в дискуссиях ума такая позиция может показаться убедительной.
И тут надо вспомнить, главные понятия, используемые в «картине мира» магов.
Скажем, если вспомнить критику идеалистов Лениным, то те, кто не «проходил», а вдумчиво читал тот же «Материализм и эмпириокритицизм» видят, что Ленин в той работе выделяет несколько критериев, по которым рассматривает философские взгляды оппонентов.
Кстати, среди критикуемых есть ряд ученых, тот же Мах и Пуанкаре, заслуги которых в области их профессиональной деятельности критика Ленина никак не умаляет.
К сожалению, порой в социуме считается, что великий ученый в области математики не может ошибаться нигде.
Хотя порой бывает и наоборот, — примененные способы математики для анализа исторических последствий вызывают отторжение специалистов. При этом собственно методы математического подхода на достоверность не обсуждаются, а мнение аргументируется исключительно «авторитетом» сторонников иной точки зрения.
Но вернемся к нашим баранам — текстам Карлоса Кастанеды.
Какие понятия являются критерием того, что человек, не только заучил те или иные выражения, термины и научился складывать их в грамматически верные и синтаксически правильные предложения?
Вообще-то таких понятий немало, но мне ближе понятия «нагваль-тональ».
Как ни странно, но большинство любителей философии так и не поняли, что Кастанеда предлагает иную картину, структуру описания мира, что вообще-то является с одной точки зрения объективным материализмом, но при этом классический материализм ставит чуть ли не на одну полку с классическим идеализмом.
Как это может быть?
Итак, Кастанеда уже в первых двух книгах выдвигает достаточно простую мысль.
Мы воспринимаем объективную реальность, но так как мы ОБУЧАЕМСЯ способу её воспринимать, то результат этого восприятия далеко не однозначный.
Скептики могут тут же квалифицировать, что это «просто» позиция агностиков, которые отказываются рассуждать дальше и отвечать на вопрос — существует ли объективная реальность помимо нашего сознания.
Но ведь Кастанеда вслед за наставником идет дальше…
Вместо того, чтобы рефлексировать (индульгировать — по выражению дона Хуана) вокруг этого замкнутого круга — насколько объективное наше восприятие после превращения вещи-в-себе в вещь-для-нас, по выражению Гегеля, — Кастанеда предлагает освоить иное восприятие тех же самых вещей.
А потом сравнить результаты.
Для этого предлагается освоить практику видения.
Хотя из личного опыта можно утверждать, что сама концепция понимания «тональ-нагваль» не требует видения.
Достаточно даже «просто» длительного опыта неделания и начал сновидения.
Для большинства скептиков «нагваль» — это нечто трансцендентальное, невербальное и только и они готовы назвать массу подобных дилллем, как из древних текстов, так и из современной философии.
Однако, у Кастанеды однозначно определяется — тональ, — это ВСЕ, что можно назвать словами.
То есть, все, что названо, УЖЕ тональ.
Так что же тогда тональ, а заодно нагваль?
Про нагваль сказано много — это то, где находятся все действия, это все, что существует реально.
Можно было бы сказать, что нагваль, — это объективная реальность, которая еще нам не дана в ощущениях…
Но беда в том, что это ТО, что УЖЕ названо, а потому автоматически попадает в область того, что определяется, как ТОНАЛЬ.
Еще есть странное утверждение, что тональ с одной стороны ничего не создает и по сути ничего из себя не представляет, а через пару абзацев утверждается, что мы сами по сути — только тональ, который, если разрушить, то изчезает человек, как личность и как сознание…
И тут многие могут вспомнить каноны Дзэна для медитации, где объединяются несовместимые понятия, как единое целое.
Но никакого противоречия нет.
То есть надо вспомнить, про СПОСОБ восприятия и что вся «магия» — это работа, управление нашим вниманием.
И тогда тональ выступает, как структуры восприятия, что упорядочивают, укладывают, классифицируют результаты восприятия в виде того, что Гегель определил вещью-для-нас.
Очевидно, что эти результаты восприятия вещь сугубо объективная.
И не важно, где хранятся эти отображения — в мозге, в некотором положении точки сборки [где собираются восприятия], в нашем сознании.
Но важно, что эти отображения действительности, по которым мы способны «узнавать» ту или иную часть объективной реальности.
Мы можем строить связи между этими отображениями, способны находить нечто общее, выделять некие черты, абстрагироваться от собственно объекта, строить иерархии.
Так вот все эти структуры, что так же со временем формируются уже в нашем сознании и составляют то, что называется ТОНАЛЕМ.
Но очевидно, что сам по себе ТОНАЛЬ — это именно ничто, некая абстракция, это та змея хватающаяся за хвост, которой и являемся мы.
Чем тональ более совершенен, тем больше оттенков, нюансов окружающего мира мы способны воспринимать, тем более сложные отношения абстрагировать….
Но тут встает одно «но».
Мы ограниченные существа — и не только в пространстве или времени, но и по доступной нам энергии.
А вокруг нас бесконечность.
А потому результаты нашего восприятия ограничены не только тем, куда мы смотрим, либо как долго смотрим, но и энергией, что позволяет обрабатывать результаты восприятия.
И тут надо остановится.
Итак, мы получили (нас воспитали, нас выходили, как лошадь, нам сформировали — папа с мамой — КАК надо воспринимать мир).
Мы имеем вполне конкретные результаты — кричим, нас несут к груди либо меняют пеленки, улыбаемся — нас гладят по головке, начинаем ходить — дает сладкую конфетку.
И та далее — дом, садик, школа, специальность, работа…
Объем результатов восприятия растет.
Яркость восприятия мира блекнет, трава уже не разноцветная и разная по форме, а просто «зеленая» и однообразна по форме.
Все автобусы отличаются разве что номером на лобовом стекле, машины различаются габаритами и цветом огней габаритов и тормоза.
Нам не хватает энергии заметить, что забор у дома второй месяц перекрашен…
Стоп!
Мы же не можем не видеть, что забор иного цвета?
Ведь мы на него СМОТРИМ каждый день независимо от того, хотим или нет.
Ведь мы же читаем — вне нашего желания — ту же рекламу, стоит направить на неё взгляд?
Что же происходит?
И тут надо вспомнить другую байку дона Хуана.
О том, как строим мы наше восприятие.
По сути — для экономии энергии —